Вскоре после освобождения он заявил в интервью телеканалу
История Тарзана – лишь верхушка айсберга, обнажающая растущий интерес русской мафии к наркоторговле. До своего распада Советский Союз занимал в цепочке сбыта и потребления наркотиков самое что ни на есть маргинальное место. Однако в годы перехода к демократии спрос на наркотики в России значительно возрос. Более того, феноменальная скорость этого роста, особенно среди молодежи, ошеломляет. В Западной Европе героин из-за его сравнительно доступной цены неизменно ассоциировался с личностями, отвергнутыми социумом. В России же его стала употреблять молодежь любого социального положения, необязательно бедные и неимущие. Эта волна неудержимым потоком захлестнула рынок, раздвинув его границы до самых отдаленных уголков страны. Расширился и ассортимент наркотиков: к услугам российских потребителей, желающих забыть о проблемах или закайфовать, оказались любые вещества, доступные их американским или европейским сверстникам.
В советское время большая часть имевшихся в стране наркотиков представляла собой производные конопли и опия местного производства, нелегально попадавшие с фармацевтических производств на черный рынок наркотических веществ. Мало того – в некоторых частях страны единственным способом забалдеть было вдыхание паров токсичных веществ вроде клея, ацетона или бензина. Как вариант, использовались мощные обезболивающие средства с галлюциногенным эффектом. После падения режима в страну стали просачиваться импортные наркотики, цены постепенно снижались, и в конце концов сюда пришли такие чисто западные вещества, как экстази и кокаин. Круг приверженцев последнего, по крайней мере поначалу, ограничивался теми, кто мог позволить себе выложить за него три средних месячных зарплаты. Этот наплыв наркоты попал на благодатную почву, и не последнюю роль здесь сыграл распад соседних государств. Войны, границы нараспашку, толпы незаконных мигрантов, неспособных найти себе работу в рамках легальной экономики. Для многих из них – как это бывает во всем мире – распространение наркоты будет единственным способом заработать на жизнь. Но решающим толчком стало открытие каналов поставок из Западного полушария: сперва из Соединенных Штатов и Канады, затем – из Латинской Америки и Карибского региона. Та часть света сильно нуждалась в оружии, а Россия могла предложить широкий выбор советской военной техники. Та часть света предлагала огромное количество наркотиков и настоятельную потребность в отмывании денег, а в России был немалый спрос на наркотические вещества и широчайший выбор путей легализации грязных капиталов. Сделка состоялась. Поначалу это было просто встречное движение, симметричный обмен через океан: криминальные кланы бывшей советской империи богатели и крепли на продаже советских арсеналов, а картели Центральной и Южной Америки – на продаже белого порошка. Но деловые контакты с наркобаронами и экспоненциальный рост прибылей, влекущий за собой все большую потребность в отмывании и дальнейшей инвестиции капиталов, укрепили возникшую связь. В Латинской Америке и особенно на Карибах русские обнаружили такую же слабость государственной власти, как и та, что в свое время способствовала укреплению русской мафии: коррупция, повсеместное беззаконие, пористая банковская система, продажные судьи. К этому стоит добавить легкость, с которой, благодаря сговорчивости властей, русские боссы могли получить местное гражданство.
При помощи русских группировок южноамериканцы получили менее рискованные схемы и методы отмывания грязных денег, и за эти услуги они отдавали им до тридцати процентов от доходов. Проституция, рэкет, кабальное кредитование, похищение людей, всякого рода мошенничество, изготовление контрафактной продукции, детская порнография и кражи автомобилей также оказались излюбленными сферами русских мафиози в Латинской Америке. Солнцевская, измайловская, подольская, тамбовская и мазуткинская группировки чувствуют себя в Мексике как дома – равно как и мафиозные образования из бывших стран советского блока: Польши, Литвы, Румынии, Албании, Грузии, Армении, Хорватии, Сербии и Чечни.