Ночная ведьма

— Но молчи, Далис, пожалуйста. Я только что прощалась с мамой, оставила ее в слезах…

Распахнутые Анины глаза тоже были полны слез. Биение ее сердца придавало девушке решимость прожить другую жизнь, большую, значительную. Далис прикусил губу. Перед ним стояла та, что выросла на его глазах, он видел, как она укрощала свои взрывы смеха, как изменила прическу на более женственную, как повзрослела. Он наблюдал, как в ней пробуждается молодая женщина, которой она готовилась стать, но которую еще упрямо скрывала, мечтая о великой и героической судьбе. Перед Далисом стояла та, кого он всегда любил и кого должен был отпустить хотя бы потому, что его недавно призвали на фронт. Но об этом, об уготованной ему судьбе, он ей не сказал.

— Все будет хорошо, Аня. Помни о моих словах.

Девушка отвернулась и посмотрела на мрачные воды озера, в которых отражалось небо, потемневшее от взъерошенных туч. Задул ветер, птицы умолкли. Она закрыла глаза, будто прячась от наступающей грозы, и прошептала:

— Обещаю, Далис, я буду врать напропалую!

Глава 6

Москва,

сентябрь 2018 года

Перед глазами Павла снова возникла срывающаяся в пустоту Сашина фигура, и его захлестнули мучительные воспоминания. Вот начало их знакомства, Саша тогда еще не лазил по высоткам. Он был зацепером, ради выброса адреналина катался на мчащемся поезде, прицепившись к вагону. Павел однажды заснял его на видео: когда после трехчасового путешествия на внешней стороне поезда Саша спрыгнул с состава, подъезжающего к петербургскому вокзалу, его брови и ресницы были белы от мороза. Саша заранее заметил полицейских и хотел избежать штрафа в три тысячи руб­лей. Сумма смешная. Но не попасть в лапы ментам было делом чести. Саша любил повторять, что если уж погибнуть, то только геройски, и к тому же в движухе. Саша тогда окоченел от холода, не рассчитал прыжка и поранился, спрыгнув на гравий. На видео, которое Павел опубликовал целиком, Саша кубарем катится с железнодорожной насыпи.

На следующий день взбудораженный Саша позвонил Павлу. Лодыжка удальца еще болела, зато видео имело большой успех. Их уже назвали «зацеперами из Чертанова», этого унылого спального района Москвы, в котором жили они оба.

Зрителям понравилась эффектная концовка видеоряда, реалистичная и жесткая. Их привлекал не столько смелый поступок, сколько желание упиться чужой дрожью. Сначала Павел отверг идею удовлетворять болезненное любопытство диванных фанатов, кайфовавших при виде того, как ­кто-то балансирует на грани жизни и смерти. Но ведь Саша явно наслаждался ощущением опасности и уверенно ее преодолевал. В ходе нескольких совместных вылазок Сашина застенчивость сошла на нет. Вскоре Павел разрешил приятелю самому вести прямую трансляцию на всех платформах и научил делать видео качественнее, чем у конкурентов. Их трансляции были безупречны и сногсшибательны.

Чем дальше, тем больше Саше хотелось всех поразить, а Павел волновался и мучился страхом высоты.

— Ору с тебя! Умру со смеху! — повторял Саша, видя, как Павел становится белее полотна.

Павел никогда не сердился, его не смущало даже то, что Саша был красивее и сильнее. Павел знал, что для своего роста он тощеват: высок, а в плечах узок. Он утопал в своих джинсах и балахонах, которые всегда были ему широки. Ему казалось, что так он компенсирует свою субтильность. Его никогда не привлекал спорт — в отличие от всего, что имело отношение к информатике.

Впрочем, их дружба всегда держалась на четком распределении ролей. Павел помогал Саше жульничать, чтобы тот не попал в руки ментов. Павел наслаждался, что имеет влияние на мужественного покорителя вершин, к тому же самого красивого парня на районе. Саша же восхищался живостью ума и находчивостью друга, пользовался харизмой Павла. Тот скрывал свою физическую невзрачность за словами и уверенным поведением. Сашины же достоинства тускнели, когда парень смолкал от застенчивости. Вокруг Павла девушки так и роились. Он словно воплощал удачу и успех, и девушки, как светляки, слетались на его «сияние», не смущаясь, что могли и крылышки обжечь. И тогда у них открывались глаза, и они замечали Сашу, который на тусовках всегда держался в стороне.

Последние несколько недель Саша с замиранием сердца наблюдал, как Ирина сближается с их тандемом. Он был уверен, что она положила глаз именно на Павла, и желание ее видеть боролось в нем со страхом стать третьим лишним. Саша пытался заметить сигналы, которыми обменивались Павел и Ирина, уловить зарождение идиллии, которая исключит его из блистательной жизни Павла. Но Ирина не отдавала предпочтение ни одному, ни другому.

Наутро после ночи, проведенной с Павлом, Ирина исчезла, не разбудив его. Павел нашел ее записку, которая неожиданно его ранила. Читая, он нарочито усмехнулся, будто ­кто-то за ним наблюдал. Но Павел был не так прост. Он не был полностью уверен в своей победе и впервые в жизни ощутил укол ревности.

Глава 7

Авиабаза в Энгельсе,

февраль 1942 года