Ночная смена

Около лестницы Бен приостановился, затем вернулся назад и пошел по коридору. Он попробовал открыть дверь в его конце, и она открылась. Он увидел в темноте узкую лестницу. Он быстро сбежал вниз, вдыхая поднимающиеся из темноты запахи кухни. Оказался в тускло освещенном коридорчике перед входной дверью. Он открыл эту дверь и вышел на улицу.

Чтобы сэкономить время, он взял одно из такси, стоявших на городской площади. Лайзер жил недалеко от университета, в районе высоких, обветшавших домов в викторианском стиле, в основном превращенных в квартиры для найма.

Гарвалд прошел по узкой дорожке через заросший сад и поднялся на несколько ступеней к большому парадному входу. Откуда-то изнутри доносились звуки: смех и музыка. Он стал рассматривать таблички над дверными звонками.

Чак Лайзер занимал квартиру номер 5 на третьем этаже, и Гарвалд открыл дверь и вошел в холл. Когда он закрыл за собой входную дверь, справа от него открылась другая, откуда хлынули музыка и смех. Показался молодой человек со взъерошенными волосами и небритым подбородком, как бы с намеком на бороду. Он нес коробку пустых бутылок.

Гарвалд остановился внизу лестницы:

— Чак Лайзер случайно не у вас?

— Бог мой, нет, — сказал молодой человек, — мы ведь просто выпиваем и балуемся с девчонками. Вот и все, чем мы занимаемся. Это не для Чака. Скорее всего вы найдете его в его дыре.

Молодой человек удалился, а Гарвалд начал быстро подниматься по лестнице, слегка нахмурившись и пытаясь догадаться, что имел в виду молодой человек.

Третий этаж, казалось, был очень далеко от того, что происходило внизу, и звуки музыки доносились очень слабо, как нечто нереальное, из другого мира. Гарвалд прочел имя на двери, некоторое время прислушивался, потом постучал. Ответа не последовало, и, когда он взялся за ручку, дверь сразу же открылась.

Вонь была ужасающей. Смесь застоявшегося пота, мочи и пищи да плюс какой-то еще неуловимый запах. Он зажег свет и осмотрел грязную, захламленную комнату. На узкой кровати лицом вниз лежал полуголый человек. Гарвалд широко распахнул окно, глубоко втягивая в легкие сырой, наполненный туманом воздух, затем закурил сигарету и повернулся к кровати.

На маленькой тумбочке около кровати лежала раздавленная ампула, которая сразу раскрывала тайну. Шприц и несколько иголок, в большинстве грязных и тупых. Пустые баночки из-под героина и кокаина, чашка, наполненная водой, стеклянная бутылочка с этикеткой, надпись на которой была неразличима, так как на нее попала горящая спичка, и пустая спичечная коробка.

Голая рука, свисавшая с кровати, была вся в точках от уколов. Некоторые следы уколов были воспалены — те, куда попала инфекция.

Гарвалд глубоко вздохнул и перевернул Лайзера на спину.

Лицо американца было совершенно изможденным. Оно больше напоминало череп, обтянутый кожей. Темная борода придавала ему сходство с ликом святого постника. Он сразу зашевелился, и Гарвалд ударил его ладонью по лицу. Веки лежащего задрожали в неуправляемом мускульном спазме, затем открылись темные глаза и уставились, казалось, в вечность ада.

— Чак, это я, — сказал Гарвалд, — Бен Гарвалд.

Лайзер уставился на него, и Гарвалд сунул ему в рот сигарету. Лайзер глубоко затянулся, начал странно кашлять, весь содрогаясь от спазмов, которые, казалось, разрывали его тело. Когда ему наконец удалось подавить кашель, он весь трясся и у него текло из носа.

Гарвалд накинул ему на плечи одеяло.

— Это я, Бен Гарвалд, Чак, — снова сказал он.

— Я прекрасно вижу и слышу тебя, папаша, ты говоришь ясно и громко. — Лайзер снова начал содрогаться и закутал шею одеялом. — Боже, мне нужен укол! Ой, Господи, мне нужен укол! — Он глубоко вздохнул, снова содрогаясь и стараясь овладеть собой, потом посмотрел на Гарвалда. — Давно не видел тебя, Бен.

— Спасибо тебе за письма.

— Ну, в них никогда не было ничего стоящего!

— Нет, неправда. А что Белла?

— Проститутка, Бенни. Хорошенькая шлюха, которая пляшет, звеня цимбалами, под музыку того, кто в это время ворочает большими кусками золота!

— Говорят, она снова вышла замуж?

— За мешок золота, Бенни. Докатилась. Разве ты не знал?

— Кто же этот счастливчик?

— Гарри Фолкнер.

— Гарри Фолкнер? — Гарвалд нахмурился. — Но ему ведь под шестьдесят!

— Ну и что же, зато он сейчас большой человек, Бен. Большой человек. Он всунулся во все, что приносит доход, и он не слишком разборчив. Он и Белла живут в подобии замка Гарун-аль-Рашида в Сент-Мартин-Вуд. Роскошный район.

— А Фред Ментон жив?

— Конечно. Он теперь работает на Гарри. Заведует клубом под названием «Фламинго» на площади Гасконь. Я играю у него на фортепьяно, когда не забываю, что надо туда идти.

Внезапно Чак застонал, и тело его стало снова непроизвольно содрогаться.

— Боже, мне нужно уколоться! — Он ловил воздух ртом, зубы его скрежетали. — Сколько сейчас времени?

— Примерно пятнадцать минут одиннадцатого.

Лицо Лайзера заметно напряглось.

— Слишком поздно идти к врачу. Значит, я не смогу получить рецепта до утра!

— Ты что, зарегистрированный наркоман?

Лайзер кивнул: