Ночная битва

— Ты дьявольски упрям. В твоей тупой башке нет места новым мыслям. Ты — квинтэссенция догматизма.

Бриггс кивнул.

— Похоже на то, капитан. Когда человек живет по определенным правилам так долго, как я, и правила эти раз за разом подтверждаются, он поневоле становится догматиком.

— Ты служишь, сорок лет, а я… двенадцать.

— Вы быстро идете в гору, капитан. Вы еще будете у нас цинком.

— Это ты так думаешь.

— Вы следующий на очереди после цинка Риса.

— Я покидаю отряд Дуне, — объяснил Скотт. — Но пока держи это при себе.

Ординарец кашлянул.

— Не понимаю, капитан. Если вы не переходите в другой Отряд, куда же вас несет?

— Ты когда-нибудь слышал о Куполах?

Бригтс позволил себе фыркнуть.

— Конечно. Они хороши, чтобы гульнуть, но…

— Я хочу поселиться в одном из них. В Куполе Монтана.

— Купола построили машины. А Крепость Дуне я строил своими руками. Здесь кровь смешана с пластиком. Нам пришлось сдерживать напор джунглей, пока техники ставили стены. Восемь месяцев, капитан, и не было ни одного дня без нападения. А нападения означали потерю людей, ведь у нас были только земляные защитные валы.

Корабли вели заградительный огонь, но ведь и сквозь него можно пройти. Это была настоящая битва, капитан.

Скотт вытянул ноги, чтобы Бриггс мог начистить его башмаки.

— Да, чертовски хорошая битва. Я знаю. — Он взглянул сверху на лысину ординарца: на коричневой коже кустами росли седые волосы.

— Вы знаете, но вас здесь не было, капитан. А я был. Сначала мы динамитом расчистили полукруг за охранными валами и начали копать. За нами шли техники, они ставили пластиковые стены так быстро, как только могли. Оружие привозили на баржах, на берегу стояли машины с амуницией. Над нашими головами то и дело свистели снаряды, но это был приятный звук: мы знали — все о'кей, пока продолжается заградительный огонь. Но он не мог продолжаться день и ночь, и джунгли частенько прорывались. Здесь пахло кровью, и это привлекало врага.

— Но вы его отбивали.

— Ясно, отбивали. Цинком был тогда Эдисон Дуне. Он сколотил Отряд за несколько лет до этого, но Крепости у нас тогда не было. Дуне и сам сражался вместе с нами. Однажды он спас мне жизнь. Так или иначе, мы построили эту Крепость, точнее, не мы, а техники. Никогда не забуду, как из орудия на стене дали первый выстрел. Я тогда чуть слезу не пустил. После этого было еще много работы, но когда выстрелило орудие, мы поняли, что добились кое-чего.

Скотт кивнул.

— Думаю, в тебе живет чувство собственника на эту Крепость.

Бриггс удивленно уставился на него.

— На эту Крепость? Не в этом дело, капитан. Есть много Крепостей, но речь идет о чем-то большем. Не знаю точно, о чем. Сам вид нашего флота… набор рекрутов… старые добрые тосты в кантине… сознание, что… — Он замолчал, запутавшись в словах.

Скотт улыбнулся.

— Я вижу, ты и сам толком не знаешь, Бриггс.

— Чего не знаю, капитан?

— Почему остался здесь. И почему не можешь поверить, что я ухожу.

Бриггс почти незаметно пожал плечами.

— Ну, причина в самом отряде Дуне, — сказал он. — Вот и все, капитан. И в Крепости Дуне.

— Но какое, черт возьми, это будет иметь значение, когда Крепости исполнится несколько сотен лет?

— Надо думать, никакого, капитан. Ко не нам судить об этом. Мы — люди Дуне, и это все.

Скотт не ответил. Он легко мог указать ошибки в рассуждениях Бриггса, но какой в этом смысл? Он встал, и ординарец снял невидимую пылинку с его куртки.

— Все в порядке, капитан.

— Хорошо, Бриггс. Меня ждет еще одна битва. Привезти тебе какой-нибудь сувенир?

Ординарец козырнул, скаля зубы в улыбке, и Скотт вышел. Чувствовал он себя прекрасно, высмеивая в глубине души фальшивые ценности, к которым пока должен был относиться серьезно. Разумеется, во время строительства Крепости погибло много людей, но могло ли одно это стать источником традиции? Какая польза от Крепости?

Через пару веков она утратит свое значение, станет бесполезным реликтом. Цивилизация движется вперед и даже сейчас с трудом переносит армию. Так какая же польза от солдат? Для привязанности требуются серьезные основания. Свободные Отряды сражались яростно, стойко, с безумным мужеством… сражались ради собственной гибели. Извечные причины войн исчезли.

Так как же все-таки со смыслом? По всей Венере гасли огни Крепостей. И они уже не зажгутся вновь… в ближайшие тысячу поколений!

5

Форт полностью самообеспечивался, скорее, в военном смысле, нежели в социальном. Не было нужды развивать сельское хозяйство, поскольку осад никогда не было. Продукты доставляли из Куполов по морю или по воздуху.

Однако военная продукция оставалась необходимой, поэтому в жизни форта важную роль играли техники — от физиков-экспериментаторов до сварщиков. Всегда была потребность в ремонте, поскольку в битвах бывали потери, да и оружие непрерывно совершенствовалось. Стратегия и моральная подготовка были не менее важны. Немногочисленный флот мог побить значительно более сильный при помощи прикладной психологии.