Ночь иллюзий

- Где ты нахватался этих терминов? - спросил Круглолицый.

- Маленькая ящерица рассказала мне, - сказал я и неожиданно почувствовал себя слишком усталым, чтобы беспокоить себя играми. - Забудьте об этом; я просто пошутил. Нет ли у вас чего-нибудь выпить под рукой?

Трейт вышел и через минуту вернулся с бутылкой виски. Я отглотнул из горлышка пару унций, и все происходящее показалось более сносным.

- Что-то здесь говорилось о плате? - сказал я.

- Сотня долларов - огрызнулся Носатый; - Не так уж плохо для пьяницы за час или два работы.

- У меня ощущение, что это было дольше, - сказал я. - Никакого вреда? А? А как насчет амнезии?

- Ну... - сказал лениво Трейт, - тебе лучше знать, Барделл.

- Выкиньте его отсюда, - сказал Ван Ваук. - Меня тошнит от его вида. Вот. - Он полез в карман, достал бумажник, извлек пачку купюр и кинул мне.

Я пересчитал бумажки.

- Сотня, верно, - сказал я. - Но насчет амнезии - это была прямая подача. Я немного смущен, джентльмены. Вас, ребята, я помню... - Я огляделся, запоминая всех. - Но я почему-то не помню нашей сделки...

- Выкиньте его! - завопил Ван Ваук.

- Я ухожу, - сказал я Трейту. Он вывел меня в коридор.

- Между нами, мальчиками, - сказал я, - что здесь случилось?

- Ничего, дружище. Маленький научный эксперимент, вот и все.

- Тогда как получилось, что я ничего о нем не помню? Черт, я даже не знаю, где живу. Как называется этот город?

- Чикаго, дружище. И ты нигде не живешь. Но теперь можешь снять номер.

Двойные двери открылись на цементные ступеньки. Лужайки и деревья выглядели очень старыми и знакомыми даже в темноте.

- Летнее убежище Сенатора, - сказал я. - Только без прожекторов.

- Не стоит верить этим политикам, - сказал Трейт. - Послушай моего совета и не пытайся вымогать больше, Барделл. Ты получил свою сотню, даже если твои шарики и смешались немного, но, черт возьми, они не были в отличной форме и до того, как ты пришел сюда. И я был бы поосторожнее с этим мускателем без фабричного клейма, дружище.

- "Ластрион Конкорд", - сказал я. - Дисс. Мисс Реджис. Ничего этого не было, а?

- У тебя было что-то вроде ночного кошмара. Ты чуть не взорвал все электронные лампы в старом любимчике Франкенштейна. Иди заправься, выспись и будешь как новенький.

Мы сошли со ступеней, и он подтолкнул меня в сторону ворот.

XXIII

Зима выдалась холодной. Я направился к порту, надеясь начать кутеж пораньше. По цене 1.79 за бутылку, имея сотню долларов, можно было просто упиться мускателем. Я попытался вычислить, сколько мне причитается выпивки, дошел до 15 галлонов и случайно увидел свое отражение в витрине.

По крайней мере, я догадался, кто это. Но узнал себя с трудом. Мои глаза уставились на меня из темного стекла, как парочка заключенных, проводящих жизнь в одиночках. Мое лицо выглядело больным, изношенным, изборожденным морщинами. Седая щетина была с четверть дюйма, голова покрыта седыми нечесаными лохмами. Мое адамово яблоко ходило ходуном, когда я сглатывал. Я высунул язык, он тоже выглядел неважно.

- Ты в плохой форме, старина, - сказал я незнакомцу в витрине. - Наверное, пятнадцать галлонов выпивки - не то, что тебе необходимо сейчас.

Я стоял, глядя на свое отражение, и ждал, когда внутренний голос запищит и напомнит, как согревает сердце выпивка, как замечательно она проскальзывает по языку и добирается до желудка, прожигая путь вниз, успокаивает боль в костях и делает гибкими суставы, приносит уют и легкость мыслям.

Но он не напомнил. А если и напомнил, то я не услышал его. Я чувствовал, как бьется сердце глухими больными ударами, работая чересчур напряженно только для того, чтобы я мог продолжать идти. Я слушал хрипы в легких, ощущал толчки, когда колени шатались из стороны в сторону, подобно струнам контрабаса, болезненную истощенность ослабших мышц.

- Что случилось со мной? - спросил я старика в витрине. Он не ответил, лишь облизнул губы серым языком.

- Ты выглядишь таким же испуганным, каким чувствую себя я, папаша, сказал я. - Между прочим, как тебя зовут?

- Носатый называл тебя Барделл.

- Да, Барделл. Я... был актером. - Я попробовал примерить эту мысль на себя. Она подходила, как бывший в употреблении гроб.

- Они вытащили меня из канавы, - сказал я. - Эти мальчики в белых халатах, Ван Ваук и другие. Им нужна была морская свинка. Я записался добровольцем.

- Так заявили они. А до этого - что?

- Я что-то не могу вспомнить. Должно быть из-за мускателя. Он испортил твои мозги. Мои мозги. Наши мозги.

- Итак, что мы намерены делать со всем этим? Я подумал о выпивке и почувствовал приступ тошноты.

- Никакой выпивки, - сказал я. - Окончательно - никакой выпивки. Возможно, нужно посетить доктора. Но не, такого, как Иридани. Возможно, улучшить питание. Больше спать. Когда последний раз ты спал в постели, старина?