Нобелевский лауреат

Но Ванда Беловская была мелкой рыбешкой и попасть в анналы не стремилась. И не потому, что считала себя безупречной, нет. Во многом Ванда нисколько не отличалась от других. Просто она хорошо знала себя, и потому старалась не поддаваться разного рода искушениям.

Разговор с мисс Вокс оставил у нее гадкое послевкусие. Ей казалось, что она съела что-то гнилое. Ванда старалась не думать о глупых угрозах, прозвучавших из уст швейцарки, но тем не менее, мысленно все время возвращалась к ним — они оказали на нее сильное эмоциональное воздействие. По сути, если не считать того, что обе вышли за рамки приличий, в этом не было ничего личного. Ванда не узнала ничего нового. Ей казалось, что Настасья не обманывала, когда ответила, что похитители не связывались с ней или ее шефами, но она не могла быть полностью уверенной в этом. Очевидно было только одно: на данном этапе так называемый консорциум не горел желанием помогать болгарским службам. И если Ванда могла, допустим, принять их позицию, то никак не могла объяснить их поведение. С одной стороны, они постоянно трубили, насколько велик Гертельсман и нужно сделать все возможное и невозможное, чтобы его спасти. А с другой, своими действиями будто заранее отказывались от поисков, полностью лишая надежды благополучно разрешить это дело и торопились списать со счетов столь ценный литературный кадр.

Сам факт поспешного отъезда литературного агента свидетельствовал о том, что Гертельсмана оставили совсем одного в руках неизвестных похитителей в их варварской стране с их дикими полицейскими службами, и это красноречиво говорило о многом.

Разумеется, Настасья Вокс могла в любой момент вернуться. И если такой момент когда-то наступит, то, разумеется, Ванда Беловская поведет себя иначе.

Тем не менее, агентство Настасьи заслуживало более пристального внимания. Оно носило имя своего основателя, канадского авантюриста Роберта Вава, который лет десять назад сумел связать воедино интерес к мелким аферам на нерегулируемых финансовых рынках, а также к незаконной торговле различными видами животных и растений из Африки с любовью к литературе. Сам Вав формально отказался от руководства агентством. Теперь он возглавлял в Цюрихе общество меценатов, оказывающее поддержку молодым оперным талантам.

Ванда знала все это из документа Интерпола, распространенного много лет назад. В нем имя Вава упоминалось в связи с каналом незаконной торговли оружием, переправляемым на Ближний Восток. В докладе указывалось, что Вав сыграл немаловажную роль посредника в одной или двух сделках. Но это были всего лишь предположения, не подкрепленные доказательствами. Агентство «Вав» определенно заслуживало более пристального внимания, но сейчас у Ванды не было времени, чтобы всерьез им заняться. Может быть, этим сможет заняться Крыстанов или кто-то из его помощников, когда они закончат поиски пожилой женщины. Надо обратиться и в Интерпол. У них тоже может быть что-то новенькое.

В настоящий момент все ее попытки отыскать именно ту ниточку, которая привела бы их к Гертельсману, кончились ничем. Время, отпущенное им похитителями, убывало со страшной скоростью. А при условии, что они не знали похитителей и не смогли установить с ними контакт, Ванда не была уверена, что ультиматум все еще действовал, хотя очень хотелось в это верить.

На работе дела обстояли не лучше. Крыстанов, проведший бессонную ночь в бесплодных поисках хоть какой-то информации, выглядел унылым и раздраженным. Фоторобот, который они смогли составить, тоже ничего не дал.

— Проклятая старуха, — злился он. — Скорее всего, у нее бессрочный паспорт, что означает, что она могла получить его по крайней мере лет десять назад. У меня глаза заболели от этих старушечьих физиономий. Даже в лаборатории ничего не обнаружили, хотя у них особая программа. Но, по крайней мере, мы смогли убедиться в том, что видеозапись подлинная. Хотя не знаю, чем это может помочь.

— А районные службы? Связь с ними установлена?

— О чем ты говоришь! Если это какое-нибудь богом забытое село, где живого полицейского сто лет не видели, то сама понимаешь, какая может быть связь. Мы же не можем проверить все хутора и деревни. С другой стороны, бабка — единственный след, который мы имеем… А у тебя как прошло?

Ванда вкратце рассказала ему о встрече с Настасьей. Явор тут же загорелся идеей проверить агентство «Вав» и его собственника. Правда, Ванда не рассказала ему о ночном чтении романа Гертельсмана, потому что Крыстанов не верил в эффективность методов такого рода, если это вообще можно было назвать методом. К подобным субъективным и иррациональным приемам он относился с насмешкой, называя их «эзотерическими». Да к тому же и результатов у Ванды не было. Как она могла ему объяснить, если сама не знала, что ищет.