Но кому уподоблю род сей?

Бытие 2:	Брейшит 2:
21 И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотню.	21 Тогда навел Господь Бог глубокий сон на человека, и [когда] тот уснул взял одну из частей [человека], а плоть замкнул.
22 И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку.	22 И создал Господь Бог из той части, которую взял у человека, женщину, и привел ее к человеку.
24 Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть.	24 Потому оставит мужчина отца своего и мать, и прилепится к жене, и станут [они] единой плотью.

Отметим последнее, что Бог, хотя введение понятия части почти автоматически вызывает у читателя ассоциацию с нецелостностью, определил жене и мужу быть одной плотью, — Он не разделял их, что является задачей совсем иного персонажа Священного Писания. Но даже и после такого разделения мы не можем воспринимать мужа и жену буквально, но как субстанции, образующие Божию тварь, которую мы привыкли называть человеком.

Читателю, укорененному в традициях христианского идеала семьи и брака, естественным представляется требование мужу и жене быть одной или единой плотью. Но как же быть с этим заветом в иудаизме, допускающем многоженство: царь Соломон имел семьсот жен, не считая наложниц, патриархи Авраам и Иаков были многоженцами. Как же можно говорить об одной плоти? — А по букве и не нужно об этом говорить, — другое дело в духе, но эта тайна открыта нами: муж и жена — одна плоть.

Обратим внимание читателя на то, что в истории со вкушением первочеловеком от древа познания добра и зла муж-Адам не входил в прямой контакт со змеем-искусителем, и Творец не в первую очередь ставит ему в вину запретный плод, но говорит: «За то, что ты послушался голоса жены твоей...» (Быт 3:17). Вот этого-то Адаму и не следовало делать, все же остальное грехопадение является лишь следствием первого поступка. С другой стороны, Творец говорит: «Вражду положу между тобою [змеем] и между женою.» (Быт 3:15), — но о вражде между мужем и змеем нет ни слова.

Мы считаем полезным рассмотреть еще два примера расшифровки сей символики, которым нужно предпослать замечание о том, что ту же образную нагрузку, что и муж с женой, несут, правда с поправкой на степень зрелости, юноша и девица, отрок и отроковица: «Говори, юноша, если нужно тебе, едва слова два, когда будешь спрошен. Говори главное, многое в немногих словах. Будь, как знающий и, вместе, как умеющий молчать... и, когда говорит другой, ты много не говори.» (Сир 32:9-11). Как понимает читатель, сей фрагмент имеет наипрямейшее отношение к только что сказанному, ибо юноша не должен говорить тогда, когда говорит упомянутый другой, и лишь тогда, когда он умолкает, тогда начинает говорить муж, юноша, внутренний человек. И тот, кому хоть раз удавалось услышать неизреченные слова, оценит глубину сказанного о многой мудрости в немногих словах, ибо неизреченное воистину немногословно.

Ранее нам встречалась и такая формула: «Хлеб одушевит язык у юношей, и вино у отроковиц.» (Зах 9:17). Начав со второй части сей мудрости, мы должны еще раз отметить незаменимую в развитии внешнего человека роль откровения, образом коего, как мы выяснили, является вино. Более чем часто рядом с вином стоит, как и в данном случае, хлеб, более потребный для насыщения внутреннего человека. Последнее утверждение должно удивлять нас не больше, нежели Павлова формула: «По внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием.» (Рим 7:22), ибо символ, связанный с мужским началом, соответствует внутреннему, непознанному человеку. Последнее Павлово высказывание, кажущееся новым, по сути является чуть более высокой степенью изъяснения пророчества Иеремии: «Вложу закон Мой во внутренность их.» (Иер 31:33).

Чем же обусловлено именно такое распределение ветхозаветной евхаристии: хлеб — внутреннему человеку, а вино — внешнему? Все объясняется весьма, просто. Внешний человек, могущий научаться только лишь через вопрошание у мужа, внутреннего человека, в одиночку не способен к истинному восприятию слова Божия, ибо «о сем надобно судить духовно» (1 Кор 2:14), для чего необходимо откровение-вино, получаемое женой (или отроковицей) от Бога, через Христа и мужа (ср. 1 Кор 11:3). Сказанное должно убедить читателя, что потребность в вине-откровении неизмеримо выше у внешнего человека.