Низшая раса

Более того, православные русские дворяне составляли с еврейскими дельцами настоящий дуэт. Знаменитый граф Игнатьев в своих увлекательных записках "Пятьдесят лет в строю" описывает прелюбопытнейший, знаете ли, эпизод, который лучше всего характеризует трогательное слияние высшего света Петербурга с еврейским лобби.

Дело было ещё до Русско-японской войны – в 1896 году. В кавалергардском (конногвардейском) полку скончался сверхсрочник, фельдфебель-печник. Из кантонистов-евреев. Александр Иваныч Ошанский. Скромный был человечек – на взгляд внешний, непосвящённый. По нынешним меркам – вроде как прапорщик. Да и сыновья у скромного старичка были ему под стать: писарь и трубач в полку, портной…

Но оказалось, что скромный печник… глава еврейской общины Санкт-Петербурга. И на похороны его слетелся весь высший свет.

"Я никак не мог предполагать того, что произошло в ближайшие часы. К полковым воротам подъезжали роскошные сани и кареты, из которых выходили нарядные элегантные дамы в мехах и солидные господа в цилиндрах; все они пробирались к подвалу, где лежало тело Александра Ивановича…

…Кроме всего еврейского Петербурга сюда съехались не только все наличные офицеры полка, но и многие старые кавалергарды во главе со всеми бывшими командирами полка. В числе последних был и мой отец, состоявший тогда уже членом Государственного совета.

Воинский устав требовал, чтобы на похоронах всякого военнослужащего, независимо от чина и звания, военные присутствовали в полной парадной форме, и поэтому всем пришлось надеть белые колеты, ленты, ордена и каски с орлами. У гроба Александра Ивановича аристократический военный мир перемешался с еврейским торговым и финансовым, а гвардейские солдаты, – со скромными ремесленниками-евреями.

После речи раввина гроб старого кантониста подняли шесть бывших командиров полка, а на улице отдавал воинские почести почётный взвод под командованием вахмистра – как равного по званию с покойным – при хоре полковых трубачей…" (Граф Алексей Игнатьев. "50 лет в строю". Москва, "Захаров", 2002 г. С. 71-72.)

Как видите, скромного печника-сверхсрочника хоронили почти так же, как крупного военачальника. И русские аристократы – бывшие командиры конногвардейского полка – поднимали гроб с телом фельдфебеля. Понятное дело: так хоронили не фельдфебеля, а главу петербуржгской еврейской общины. И это именно ему кланялись нарядные русские дамы и русские кавалергарды – знатные, родовитые дворяне, все из себя такие православные. Уж слишком сильно они оказались повязанными с еврейскими дельцами.

Почему низшая раса проигрывает волевым и бескорыстным революционерам?

В 1881 году русские были близки к ошеломительной инновации, способной изменить ход истории как минимум на полвека вперёд.

1 марта 1881 года бомбы храбрых террористов-народовольцев группы Желябова-Перовской уничтожили кортеж царя Александра Второго. Сам император погиб. Страна бурлила. Кажется, революционеры-террористы были на каждом шагу. Изобретательные, скрытные, манёвренные – настоящие городские партизаны. Казалось, большие, пирамидально-иерархические структуры государства в борьбе с отчаянно храбрыми революционерами почти бессильны. Они слишком громоздки и неповоротливы. Они походят на паровой молот, коим решили бить клопов.

И потому в мозгах изобретательных русских контрреволюционеров родился гениальный план – бороться с террором как террористы, с партизанами – партизанскими же методами! Молодой Сергей Витте, тогда ещё будущий министр финансов, написал своему дяде письмо, где предложил бороться с анархистами их же оружием:

"…Нужно составить такое общество людей безусловно порядочных, которые всякий раз, когда со стороны анархистов делается какое-нибудь покушение и подготовка к покушению на государя, отвечали бы в отношении анархистов тем же самым, т.е. так же предательски и так же изменнически их убивали бы. Я писал, что это есть единственное средство для борьбы с ними, и думал, что это отвадило бы многих от постоянной охоты на наших государей…

…Я получил от моего дяди Фадеева ответ, в котором он мне сообщал, что моё письмо… в настоящее время находится на столе у императора Александра III, и "ты, я думаю, будешь вызван", – писал мне дядя. И действительно, через некоторое время я получил телеграмму от нового министра двора Воронцова-Дашкова…"

Так пишет Сергей Витте в своих воспоминаниях о начале предприятия, известного как "Священная дружина". Тайной структуры, предназначенной для борьбы с революционерами-террористами террористическими же методами. У истоков этой смелой инновации стояли граф П.П. Шувалов и министр императорского двора И.И. Воронцов-Дашков. В самое короткое время "Священная дружина" получила субсидии из государственного бюджета и обзавелась сетью агентов, в ряды коих принимались чиновники и офицеры гвардейских полков. По структуре своей "СД" напоминала масонские ложи.