Ню

– И все это, действительно – было?

– В общем, да…

– И все пять лет, с того страшного Рождества, когда я приезжала в пустой дом – к тебе – ты был рядом?

– Да, ты же знаешь. Но я не мог до тебя дотронуться. Не мог ничего. Ты была как сон, который видишь, но…

– И мы, в самом деле, смогли это пережить…

– Конечно. Ведь мы выбрали – маяк…

– Я думаю, как же нам ужасно повезло…

– Хм-м-м… Не уверен…

– То есть, почему не уверен?

– Просто мы с тобой это заслужили.

– Чем, Берт, чем?

– Наша нежность оказалась – нежнее, а сила – сильнее.

– Чем – что?

– Чем боль и страх перед ней…

– Ты – сила…

– А ты – нежность…

– Как по-твоему, мы справимся? Я знаю, мы здесь не просто так.

– Разумеется. Таки было – с самого начала.

– С чего же мы начнем сейчас?

– С самих себя, Бэлла. Начинать надо с себя – всегда.

– Я понимаю, да…

– Тогда… Как ты думаешь, по-моему, пора звать гостей.

– И я даже знаю – кого, да? Я угадала?

– Разве может быть иначе? Но сначала… Сначала, дай я тебя поцелую…

– А сколько раз? Хотелось бы…

– Ах ты, чайка моя… Один. Всего один раз. Но каким же он будет долгим…

Так все и началось.

Поцелуй длиной в жизнь, то есть – в вечность. Потому что…

2. Самый обычный день

– Ну, кажется все. Мы все-таки успели.

– А как быть с собакой?

– Ну как с ней быть? Ничего, она нам не помешает. Скорее – наоборот.

– Герда, иди сюда, девочка. Давай, давай, не ленись, ну…

Огромный сенбернар, словно нехотя, поднимается и подходит к Берту вплотную. Заглядывает в глаза.

– Умница, – он треплет ее по огромной, тяжелой голове. – Место.

Герде уже тринадцать, но у нее все еще отличные рефлексы. Незнакомых в доме она не любит.

– А музыка, Берт?

– Я думаю, Мендельсон подойдет вполне. Ты согласна?

– Если скрипичный концерт, то да, конечно… А пить будем, разумеется…

– Брют. А что же еще. Наверное, можно разводить огонь…

– Да, они уже в дороге…