Ню

– А ты уже приезжал сюда с женщинами?

– Приезжал.

– А ты был уже женат?

– Угу, был…

– А хочешь – еще раз?

– Жениться? Нет…

– Вот и я – нет.

– Ты еще молодая… Но, вообще-то, и молодые тоже хотят – замуж. Все хотят…

– А я – не все!

– Это я уже успел понять. Так почему – нет?

– Это больно.

– Что – жениться?

– Да нет. Ты – балда… Больно потом, когда хорошее кончается.

– Обязательно кончается?

– А как же иначе? Оно всегда кончается. Это только плохое тянется, тянется и никуда от него…

– Но есть же на свете счастливые люди…

– Я не встречала…

Солнце палило. И ее горячий живот под моей рукой. А губы – вот они, наклонись и пей… И я – пил. Пожалуй, действительно, и я не встречал тоже…

Так что, очень может быть, она…

Однажды, перед самым закатом, мы случайно набрели на заброшенный яблоневый сад. Покосившийся забор из прогнившего штакетника, и дыр больше, чем этого самого забора. Но сад… А какой там стоял запах…

Нюша носилась между деревьями, хватаясь за стволы и радуясь, как ребенок. Подбирала валявшиеся повсюду яблоки и ела. А они – хрустели у нее на зубах…

– Смотри, сколько их тут, – она повела рукой вокруг. – Они же просто пропадут и все, сгниют, жалко. Давай возьмем с собой, ну хоть немного, хоть на сегодня, а?

– А во что? У нас же ничего нет, Нюша…

– Я сейчас что-нибудь придумаю, подожди минутку…

Она шустро стянула через голову свою белую майку, простую, на резинке, юбку задрала до подмышек – получилось – платье. Не слишком длинное, до середины бедер…

– Вот, из этого можно сделать узелок, видишь?

– Вижу… – я смотрел на ее голые плечи. – Знаешь что, верни-ка юбку на место…

– Но я…

– Я сказал – верни юбку на место, слышишь…

Она стояла передо мной – смущенная, враз покрасневшая и почему-то – беспомощная. Я ее такой…

– Ну…

– Я… Я стесняюсь.

– Кого? Здесь же никого нет.

– Ты есть. Я тебя стесняюсь…

– Почему? Я что, тебя голой не видел?

– Это совсем другое, это работа. А сейчас…

– А ночью? Тоже работа?

– Ночью – темно…

– Ну и что? Что изменилось?

– Ты не понимаешь…

– Ну, так объясни.

Она подняла на меня глаза и несколько секунд молчала. Потом – отвернулась.

– Если ты часто будешь видеть меня голой, я тебе надоем… тело мое тебе надоест. Я ведь для тебя – тело. Ты его – рисуешь. Ты его… – она запнулась. – А я не хочу… надоесть. Хочу, чтобы ты каждый раз – удивлялся мне, вот…

Передо мной стояла – смущенная и покрасневшая, и вся целиком моя – Ню…

– Я понял. А теперь – верни юбку на место…

… Ню медленно подняла руки, ухватила ткань и потянула ее вниз. Ее глаза были полны слез.

– Еще, – сказал я. – Сними ее совсем…все сними… Вот так, да…

…– Что… дальше? – спросила она, хлюпая носом.

– Подойди к дереву и прижмись к стволу… И не хлюпай ты, дуреха. Чуть опусти голову и чуть – вправо… левую ногу… все… замри и не шевелись…