Ню

А ящерицы отбрасывают серебряные хвосты.

И нет такого слова – завтра.

Потому что сегодня длится вечно.

В этом долгом солнечном сегодня происходили счастливые и грустные события, защищались дипломы, игрались свадьбы, рождались дети, появлялись, исчезали и уходили друзья…

А травинка оставалась. И запах – летний, густой, пряный – был всегда со мной.

И вдруг я поняла, что повзрослела.

Лет в сорок… Пожалуй. И никто не виноват.

–  Конечно, никто. А кого винить – бога, судьбу, самих себя? Никто не виноват…

Человек, которого я полюбила, был гораздо старше меня. Банальная история. Эпистолярный роман.

–  Красиво звучит.

Вернее, он начинался, как эпистолярный, а в какие дебри он нас завел и какое сумасшествие заставил испытать…

Я писала магистрат по античной литературе, собирала материалы по разным библиотекам мира, побывала в Греции, успешно защитилась, но от античности так и не смогла уйти – увлеклась не на шутку, и в какой-то момент времени поняла, что не смогу уже без этого жить.

Чтобы как-то упорядочить накопленные знания и оглядеться в поисках будущих перспектив, я решилась и, наконец, завела собственный сайт. Сайт античной литературы. Началось практически круглосуточное общение в сети с такими же фанатиками, кофе за полночь и долгие взаимоприятные разговоры ни о чем.

Вот именно в такие моменты оправданного безделья и увлечения собой и своей исключительностью и подкарауливает нас дедушка Фрейд – и я не оказалась исключением.

Его звали Дан (сокращенно от Даниил), и был он чертовски умен.

Архитектор, занимавшийся в то время книгой об ионическом ордере.

Из недостатков – возраст (старше меня почти на шестнадцать лет) и проживание в западном полушарии. Тогда как я проживала в восточном, была счастлива в семейной жизни и имела достаточно оснований совершать исключительно благоразумные поступки.

Потому как неблагоразумные совершала крайне редко, познав еще в самом начале своей супружеской жизни одну непреложную истину – хорошо там, где нас нет, но дома все равно лучше.

За шесть месяцев ежедневного общения – сначала письма, потом телефонные разговоры, я поняла, что он – моя полная противоположность и, в то же время, моя потерянная еще внутриутробно – половина души.

Банальность… Ах, как я боялась банальности. Как я бежала от нее.

Бежала и падала в объятья надвигающейся беды по имени платоническая любовь.

Не надо быть Платоном, чтобы понять, что у платонической любви итог один – и тот далеко не платонический.

Наши встречи начались через полгода и продолжались шесть с половиной лет.

– … Н-да… Ты по-прежнему – торопыга… Моя торопыга… Ну, не совсем… Шесть лет и шестьдесят один день.

Раз в год. Где-нибудь в мире, ставшем маленьким, каждый раз в другом городе, другой стране. Только время года почти не менялось – поздняя весна, либо – ранняя осень…

–  Конечно, ты была – весна, я – осень… А пару раз мы встречались дважды в год – помнишь?