Ню

…– Я же тут уже больше тридцати лет при лошадях. Я и про ипподром и про лошадей наших все знаю. Думаешь, я не видел, как ты последние месяцы удачу оседлал? И не знаю, как ее зовут? Знаю… Только я думал, что ты это все из-за денег…

– Так из-за денег и есть…

– Нет, раз такое дело, женщину свою спасаешь… Тогда расклад совсем-совсем другой.

– Все, Михалыч, нет больше никакого расклада. Нет у меня лошадей больше, сняты они все, понял? И я снимаюсь. Не на метле же мне скакать…

– Ты, Юрка, жокей от бога, а – дурак. Пейс ты понимаешь, а жизнь – ни хрена. Лапки вверх задрать и нажраться, как сегодня, это ты можешь. А мозги напрячь и работать заставить…

– Так. Если есть, что сказать – говори. А лекции твои…

– Да пожалуйста! Ты сказал, тебе не хватает… – он называет сумму. – Так?

– Да, так. И что?

– Если бы все по-прежнему, сколько скачек тебе еще надо было взять, чтобы эти деньги заработать?

– Три-четыре… В зависимости от… Сам знаешь.

– А ты возьмешь те же деньги сразу. За один раз, понял! Жокей…

– Михалыч, не понимаю…

– Не понимаю… Ты сколько отстегивал с каждого приза? Вернее, сколько отстегивали – тебе?

– Ну… двадцать пять-тридцать процентов… И – что?

– А призовой фонд на Президентский приз – какой? И делиться тебе ни с кем не надо. Плюс – ставка… Усек?

– Усек… Но у меня же лошади нет…

– Мозгов у тебя нет, я говорил уже. А – Малыш?

– Да, господи, он же… Он же ни одной победы за всю свою лошадиную жизнь не одержал. Кровь – да, но он – не чемпион…

– И слава богу, что не чемпион! Значит, на него и не поставит никто! А он выиграет… Ты понял? Ты не только эти деньги заработаешь, у тебя еще останется, чтобы мне бутылку поставить. И не забывай, между прочим, что лошадь к победе, к финишу, на себе везти надо. Это ты его, Малыша своего, на своем горбу привезешь, а не он тебя… – Он помолчал и добавил:

– А ставку за тебя сделают, не беспокойся. Есть у меня…

Как сделать – пусть даже из чистокровки с прекрасной родословной – будущего чемпиона за четыре дня… Не знаю. Более того, точно знаю, что невозможно. Не стоит и пытаться. Я и не пытался. Я просто вспомнил… один давний рассказ одного старого жокея.

Позанимался я с Малышом – да. Но не усердствовал особо, за такое время и в самом деле – невозможно ничего изменить. Общий тонус, ветосмотр, с кормом не переусердствовать, суставы, сухожилия, копыта, подковы. Правую переднюю пришлось подковать заново. На этой же ноге на сустав – компресс. Пару-тройку галопов на кругу, чтобы дыхание открыть, и чтобы дорожку вспомнил – и все, пожалуй. Он, конечно, сразу понял, что к чему, все признаки налицо – скачка… Разумеется – и у лошади нервы, да еще какие. Есть особо чувствительные, так они за несколько суток психовать начинают, кроме своего конюха никого не подпускают, храпят, кружат на одном месте, как заведенные – без перерыва. А жокею вообще в это время к лошади лучше не приближаться, увидит, решит, что вот сейчас – на круг и перегорит. И всю работу подготовительную – начинай сначала. Да жокею, вообще, лучше лошади глаза зря не мозолить – только перед самой скачкой, перед стартом… С Диной пару раз сумел поговорить. Она совсем слабенькая уже стала, девочка моя, ей как раз перед операцией химиотерапию делали. Но держалась молодцом, шутить пыталась, чтобы я, значит, себя соблюдал и от нее – ни-ни. Что костный мозг у донора уже взяли и все в порядке. Что не мешало бы и в голове что-нибудь тоже пересадить, потому, что совсем поглупела от любви ко мне. Что скоро вернется…