Нить волшебства

Про то, что надпись будет меняться вместе с окраской лошадиной масти, переходя во все цвета радуги, едва девушки попробуют снять иллюзию, я рассказывать не стала. Трое суток на это заклинание потратила! И даже опробовала… на Огане. Саламандра смеялась, неуклюже носясь по чердаку и сшибая все, что плохо стояло и лежало, но лошадиный круп оставить не рискнула. Иллюзия получилась такой, что она себя переставала чувствовать саламандрой. Видимо, пожелание «лошадиной шкуры» мне особенно удалось.

— Фиона, если ты думаешь, что я позволю кому-то тебя обижать и не стану защищать, то мы прямо сейчас можем расстаться!

Ромео сжал кулаки и посмотрел на мою подругу, которая то краснела, то бледнела.

— Но традиции кентавров…

— Я не кентавр — раз. Я не готов следовать тому, в чем вижу несправедливость, — два. И я тебя люблю и не желаю, чтобы кто-то недостойный даже твоего мизинца причинял тебе зло.

Пламенной речи Ромео поразилась даже я, не говоря уж о Фионе, которая жалобно всхлипнула и обняла его.

Я уже знала, что кентавры жили общинами, были весьма великодушны и добры. И для них было странным, что кого-то можно обижать, особенно женщину. Да им бы и в голову не пришло, что подобное есть в реальности! Среди них редко кто становился магом, но даже в этом случае всегда возвращался к себе в общину, стараясь забыть о том, сколько в мире зла. Свои таланты они использовали на благо сородичей. Неудивительно, что их земли всегда процветали и были богатыми.

Я как-то спросила Ираса, рассказывавшего мне о кентаврах, почему на них никто не нападает? Они же беззащитны.

— Когда началась война с Ваской, кентавры, которые проживали на самых разных территориях, были малочисленны, но приняли сторону Шелдронии. Добровольно. Они считали, что мы вправе отстаивать границы и интересы своего государства. Во многом благодаря им мы и выстояли. Кентавры выращивали еду, ковали оружие, быстро доставляли почту. Порталы, как ты знаешь, единицы могут создать. Чаще всего боевые маги.

— И что потом было?

— Мы победили. Нас поддержала Аскания, и Васка сдалась. Кентавры получили нашу защиту. Обидеть их — это как минимум развязать войну с Шелдронией.

Я хотела спросить, почему же тогда в МыШКе Фиону постоянно обижают, но вспомнила, что в дела общины кентавров не вмешиваются даже правители.

Ромео данный факт, как оказалось, не смутил. Он что-то шептал на ухо Фионе и не замечал ничего и никого вокруг. М-да… веселый у нас вышел экзамен. Я вообще удивилась, что мы смогли его сдать. А иллюзия кентавров, кстати, так с Алоры и Белоры и не снялась до конца зимних каникул.

ГЛАВА 22

Во сне меня не покидало чувство дежавю. Невесомые бабочки касались щек, плеч и спины, гладили крыльями кожу, и от этого становилось жарко. По телу волной расползалась странная нега, кутая в свои объятия. Приятные, ласковые, только чересчур горячие. Я попыталась отогнать вредных чешуекрылых, мешающих наслаждаться отдыхом, но послышался тихий смех. И сон как рукой сняло. Просто бабочки не могут смеяться чувственным, с ноткой хрипотцы, а главное, таким знакомым голосом.

— Здравствуй, чудо!

Ирас наклонился, явно намереваясь меня поцеловать, и я быстро увернулась от его губ, подставляя щеку, и почему-то зажмурилась.

— Меня не рады видеть? — В голосе Ираса послышались стальные нотки.

Да рады, даже очень рады! Просто вчера мы с Ромео, Фионой, Нэтом и девчонками с моего курса отмечали успешно сданную сессию. Повеселились, конечно, вволю, ну и выпили… Хм… а сколько мы, интересно, выпили? Я сосредоточилась, пытаясь вспомнить, чем закончился праздник. Кажется, мы танцевали и играли в фанты, и Ромео с Фионой постоянно целовались, никого не стесняясь. Но как мы возвращались в МыШКу — не помню. Странно, разумеется. Выпила-то вроде три всего бокала. Или больше?

— Мне принять молчание за знак согласия?

Я вздрогнула от грозного рыка Ираса и попыталась вспомнить, о чем мы вообще говорили.

— Я тебе стал неприятен за время, что отсутствовал? — В голосе Ираса теперь звучал такой холод, что я поежилась.

— Мы вчера… э… пили, — решила честно сознаться я, не уточняя, что именно нам наливали.

Ирас сообразительный, поймет. И вряд ли обрадуется.

— И прежде чем с тобой целоваться, мне лучше почистить зубы, — прошептала я, начиная краснеть.

Как же неловко-то, елки зеленые! Раньше, когда выглядела как огородное пугало, я его до такой степени не стеснялась.

Я попыталась незаметно натянуть на себя одеяло и стать маленькой, как мышка. Глаза принца как-то враз потемнели, хотя, казалось бы, куда больше. И Ирас притянул меня к себе.

— А-а-а!

— Что опять? — Ирас возмутился и уставился на меня. — Заметь, я даже ни слова не сказал по поводу твоего безответственного поведения. И никаких мер для наказания не предпринял. А так хочется…

Ирас как-то мечтательно посмотрел на меня.

— А… где моя одежда? — почему-то шепотом спросила я.

— Спать в полушубке — не самая лучшая идея. В сапогах тем более, — невозмутимо ответил он.