Нищий

— Каран, поясни мне такую вещь: как вы не смогли уберечь хозяина от нападения клиента? И почему он ушёл живым, после нападения? Мне это обязательно надо знать, чтобы принять решение.

Мужчина внимательно посмотрел мне в глаза:

— Я понимаю, о чём вы думаете — не были ли охранники в сговоре с убийцей? Нет. Клянусь вам. Хозяин имел дурную привычку совершать сделки по особо важным делам наедине с клиентами — несмотря на то, что я не раз говорил ему, что это дурно кончится. Вот и нарвался на кинжал… а то, что тот ушёл безнаказанным — нас рядом не было. Кстати сказать — не так давно его нашли в канаве — шею видимо по пьянке себе сломал — он усмехнулся и открыто сказал — у нас тоже есть свои понятия о чести.

— Сколько вы получали у этих хозяев?

— По шесть серебряников в день, плюс мне дополнительно четыре — за должность.

Я быстро прикинул в уме — около пятидесяти золотых в месяц…довольно круто получается. Однако — безопасность дороже. У меня денег на несколько лет хватит, охрану деньгам тоже нужно — пусть она будет.

— Хорошо, я вас беру на тех же условиях. Как госпожа уедет — так и приступаете к службе у меня. Сразу хочу предупредить — дисциплина и профессионализм. Если мне не понравится ваша служба — мы расстанемся. Это ясно?

— Ясно, конечно. У меня воинская дисциплина, я сам бывший военный — Каран как-то помягчел лицом, видимо ему не хотелось услышать отказ — вы не ошибётесь в нас, господин Викор, клянусь. Спасибо за доверие.

Я не стал расспрашивать охранника — почему он попал на пиратские острова — будет ещё время поговорить. И так понятно, что неспроста — тут все отверженные, беглецы либо разбойники. Я подумал немного:

— Каран, ты не мог бы выделить мне двух человек — помочь перенести вещи, ну и для охраны — пока я буду идти по городу?

— Конечно, сейчас сделаем!

Он крикнул в глубь дома, оттуда вышли трое похожих на него парней — в кольчугах, при саблях и кинжалах.

— Суртан и Кадаг — сейчас идёте с господином Викором, охраняете его, делаете всё, что он вам скажет. Поможете перенести вещи, обеспечите охрану. С завтрашнего дня — считайте — с сегодняшнего, мы на него работаем. Всё ясно?

— Да. Будет исполнено — охранники кивнули мне и скоро мы уже шагали по улице вниз к причалам.

Дойдя до моря, я помахал стоящему на якоре судну палкой, и скоро от судна отделилась шлюпка, ранее болтавшаяся на воде возле борта. Матросы с удивлением посмотрели на сопровождающих меня охранников в железе, но ничего не сказали, и мы отправились на шхуну. Наскоро собрав своё барахло — а именно — несколько тысяч золотых монет в узлах — мы загрузились в шлюпку, под напутствие капитана:

— Удачи, Викор…почему-то мне кажется, что мы скоро свидимся, или я не капитан Мессер! — он усмехнулся и ушёл к себе в каюту.

Дорога к новому дому не заняла много времени — переноску вещей взяли на себя охранники — что я воспринял с удовольствием — тащить несколько десятков килограммов на своём горбу было не очень приятно. Наша группа на улицах города не вызвала никакого ажиотажа, и вообще внимания — таких было каждый второй — купец, в сопровождении охранников и носильщиков, волокущих некий товар. То, что груз заключался в золотых монетах — этого не знал никто, кроме меня и моих близких.

Тётушка Мараса была довольно благодушна — ей было всё интересно. В общем-то — а что она потеряла, кроме своего дома? Жила одна, скучно, теперь вот новая, интересная жизнь…и даже мужчина рядом нарисовался — Амалон. Её беспокоило только отсутствие жилья, но я обрисовал ситуацию и она горела нетерпением увидеть новый дом. Я ей объяснил, что оформляю дом на её имя — взамен утраченного. Это будет её дом — что захочет, то с ним и сделает. Амалон был счастлив — он отличался более широкими взглядами, видал всё и вся, и жизнь после ссылки для него была в радость. У него объявилась его милая, появилась свобода и перспектива жить, как ему хочется — это ли не повод для радости?

Скоро мы все сидели за столом в гостиной, напротив хозяйки дома. Расписка-договор уже была готова, я дал прочитать её Амалону, который с удивлением принял её, но ничего не сказал по этому поводу. Он не знал, что я неграмотен… Амалон кивнул головой и в расписку вписали имя Марасы. Внизу пергаментного листа расписались хозяйка дома, Мараса, и Каран с ещё одним охранником — как свидетели. Я передал Магире двести пятьдесят золотых — сделка совершилась. Она ушла к себе в спальню, потом вернулась и сказала:

— Вы слуг оставите на месте или уволите? Давайте я приглашу их, а там сами решите, что с ними делать.

Магира ушла и скоро привела за собой трёх человек — женщину лет пятидесяти и двух мужчин этого же возраста: