Нина Горланова в Журнальном зале 2001-2003

Геморрой не за горой! Помня эту народную премудрость, Гамлет никогда не садился в транспорте. Вот и сегодня он вошел в салон одиннадцатого автобуса и привычно выключился из реальности. Он включился лишь в вестибюле этого дворца для новых русских, где снимал комнаты “Голос жизни”. Охранник с такой челюстью, будто в предках его были бульдозеры, вдруг нарочито свирепо выпрыгнул навстречу. Гамлет узнал его смутно — по челюсти, но сделал вид, что помнил каждую минуту все эти годы, и в шутку взял его локоть на болевой рычаг. И в этот миг вспомнил, что они вместе когда-то охраняли склад электротоваров. Охраняли не охраняли, а вид-то делали. Опять же на тренировках шутили до хруста, как вот сейчас.

— Человек может вынести все! Помнишь эти слова нашего начальника охраны, бывшего кэгэбиста?

— Человек — да, может вынести все со склада, — охотно откликнулся охранник Тимофей.

— Попытка торговли, попытка менеджмента, рекламное агентство, потом — “Медицинская газета”, — Гамлет вкратце коснулся всех основных узлов жизни со времени расставания о могучим Тимофеем, который любил шутить над собой: “Так, а это что за бедро, торчащее из плеча? А это мышца бицепс”. — Год я составлял родословные, а сейчас работаю здесь — в “Голосе жизни”.

Радостно кивая, лучась воспоминаниями еще, Тимофей облек все в привычную форму приказа:

— Так! А теперь: резко поднялся и позвонил мне оттуда, сообщил! Что там в кроссворде восемь по вертикали?

— А ты мне в ответ резко поведал, как в гараж ночью пройти, не потревожив сигнализации!

В ответ Тимофей сделал сложные движения глазами и умной челюстью, которые в сочетании, в связке такой гармоничной, походили на танец двух партнеров (взгляда и челюстей). Сие означало: ну, ты, типа, загнул, сравнил машину и твой листок с буквами!

Все сейчас разгадывают кроссворды, а раньше только пенсионеры заполняли вертикали и пускались в путешествие по горизонталям. А теперь все по духу пенсионеры, потому что не верят, что смогут в этой отпущенной жизни чего-то добиться реально... Поэтому так много вдруг в России оказалось людей, верящих в переселение душ (в этой жизни не удалось, но еще один-то шанс мне вручат, такому россиянину золотому, как мама говорила, если б был не такой, то мама бы не любила). Думал Гамлет одно, а говорил совсем другое:

— Да, конечно, позвоню! А если забуду, что вряд ли, то на обед спущусь и выдам тайну!

Вдруг Тимофей трагически посуровел, загреб челюстью атмосферу и сообщил: “Санчо” сегодня не будет кормить — нет воды, перекрыли.

Гамлет поднимался по лестнице, а наверху стояла Людовик, наклонившись и положив груди на перила, как бы говоря: “Сегодня одним удовольствием меньше, но есть еще и другие радости”.

— Слышал — кормить не будут!

— А ничего, я переключусь на режим воздушного питания. Азот-то мы из воздуха, как известно, усваиваем...

— Да ладно, азот! Сухим пайком получим. Зря, что ли, мы рекламируем “Санчо” в каждом номере!

Эльбрусович нырнул внутрь верстки и там плавал между столбцами.

— Коллега — может быть женского рода? — спросил он у Кирюты. А она в это время лихорадочно листала справочник, бормоча: “Ни свет, ни заря” или “ни свет ни заря”? Они перебрасывались вот такими репликами, как будто играли модернистскую пьесу. И снова Гамлет без всплеска входил в следующий абзац. Через два часа в голове шумело от обрывков фраз, так что самого его уже вытеснило оттуда. Неужели так всегда будет? — ворвался в середину головного пространства и разогнал кодлу наглых печатных знаков. В качестве профилактики каждые полчаса буду по минуте думать о чем-то интересном.

Гении дают энергию для будущих времен, для хода жизни. Достоевский разбудил Эйнштейна, а тот еще растолкал кого-то... может, Маркеса? Мы думаем, что время само по себе идет, а его только гении подталкивают. Вот еще подумаю минуту! Без гениев время может в колечко свиться, как оно это раньше привыкло делать... Господь гениев создает для... минута прошла! Что там дальше? Про вред курения для женщин — просят придумать заголовок. “Дымись, дымись, очарованье”, — написал он крупно, пририсовав изогнутую вожжу.

— Кто со мной идет курить? — заглянула Людовик.

А Гамлет: “Только не мы — мужики-слабаки!” Кирюта прижала пальцем

строку и попросила: “Зайди за мной через десять минут”

“Ну, Кирюта, если тебя Гамлет будет насиловать, кричи громче!” Но через десять минут Людовик не зашла за Кирютой. Начались топанья, беганья, повеяло нашатыркой. Все зашумели. Гамлет узнал, что у Людовик истерика, она бьется и кричит. Для всех эта ситуация прочиталась так: все-таки в ресторан позвали избранных — Степняка и главу рекламного отдела, молодую и яркую Элеонору с броской печатью фригидности. На ее лице было выписано: “Мне вас не надо”. И тут же сожаление: “Почему же я такая одинокая?” Иногда был еще комментарий под глазами (мелким шрифтом морщин) — подробное изложение причин, почему не надо... Впрочем, Гамлет, увидев Элеонору пару раз, в мелкий шрифт не вчитался.