Николай Вавилов

При правильной организации науки нужно учесть большую роль сельскохозяйственных вузов. Если не в полной мере, то хотя бы частично мы должны учесть принцип триединой американской агрономии, где вуз, областная станция и раздел агропропаганды объединены в единое целое территориально, а нередко и персонально. В опытную работу надо максимально вовлечь кафедры вузов, представленные научными работниками часто значительно сильнее, чем областные станции, но не располагающие материальными средствами для развертывания надлежащим образом исследовательской работы и подготовки научных кадров».

Однако Вавилов, несмотря на неоспоримую правоту высказанного, услышан не был.

ДЛЯ ВООРУЖЕНИЯ ИНТЕЛЛЕКТА

Еще в 1925 году, на июльском заседании в Кремле совета только что созданного Института прикладной ботаники и новых культур, Н. И. Вавилов счел необходимым как его директор и практический организатор четко обозначить задачи сельскохозяйственного растениеводства, рассказать о растительных богатствах земли и их использовании:

— Обширные задачи по использованию растительных богатств земного шара требуют армии исследователей, хорошо вооруженной всеми знаниями и опытом современной науки… Мы можем уступать нашим соседям временно в общем уровне нашего благосостояния, нашего обихода жизни; единственное, в чем мы не можем уступить им, это в вооружении нашего интеллекта. Если в силу необходимости мы обязаны держать нашу армию, наш морской и воздушный флоты на уровне наших соседей, то еще больше это касается армии исследователей, без которой немыслимо представить себе какой-либо серьезный прогресс нашего Союза.

По мысли Вавилова, работать в институте должны были не только ботаники и агрономы, но и генетики, цитологи, физиологи, биохимики, фитопатологи, энтомологи и даже экологи и географы. Николай Иванович знал ученых-специалистов в этих сферах науки, высоко ценил их и привлекал к работе в новом институте.

Так, например, известному цитологу профессору Г. А. Ле-витскому он пишет в Киев: «Ждем Вас в Петрограде. Мы… получили очень много литературы по генетике и по цитологии… Не сомневаюсь, что Вы найдете многое из того, что Вас интересует…Мы интересуемся некоторыми элементарными цитологическими проблемами, как подсчет хромосом у разных видов и разновидностей. Имеем хорошую новейшую оптику для лучших микроскопов…»

Г. А. Левитский согласился приехать и взять на себя организацию в Детском Селе цитологической лаборатории, укомплектование ее кадрами и проведение исследований по ржи, ячменю, гороху и другим культурам. Эти работы легли в основу нового раздела науки — цитогенетики.

Профессор Н. А. Максимов перешел в Институт прикладной ботаники и новых культур из Бюро агрометеорологии ГИОА и возглавил исследования по проблемам питания растений, их зимостойкости, засухоустойчивости, по влиянию длины дня на их развитие, цветение и плодоношение. Вскоре вышли книги Н. А. Максимова «Физиологические основы засухоустойчивости» и его помощника И. И. Туманова «Физиологические основы зимостойкости культурных растений», ставшие на многие годы настольными руководствами для физиологов и агрономов.

Исследования по генетике возглавил Георгий Дмитриевич Карпеченко, ученик профессора Сергея Ивановича Жегалова, с которым Николай Иванович был очень дружен. Уже в 1925 году Карпеченко основал в ВИПБиНК новую, основную, лабораторию генетики и для работы в ней подобрал научных сотрудников. Пройдя в 1929–1931 годах стажировку в Калифорнийском университете США у Т. Моргана и посетив с научной целью почти все генетические лаборатории Англии, Германии, Дании, Финляндии, выполнив в них значительный объем работ, Карпеченко завершил в лаборатории опыты по созданию редечно-капустных гибридов. Он экспериментально выяснил причины бесплодия гибридных организмов, изучил генетический механизм восстановления их плодовитости, показал, что плодовитость отдаленных гибридов у растений можно вызвать, удвоив в них число хромосом.

В институте работали и другие талантливые исследователи, но не всем, далеко не всем была по силам напряженная творческая атмосфера ВИРа, и, вернувшись из Берлина с V Международного генетического конгресса, Н. И. Вавилов столкнулся с острой, умышленно и искусственно созданной псевдоконфликтной ситуацией, вызванной жалобами и письмами в Москву Д. Д. Арцыбашева и А. К. Коля. Доброжелательное вмешательство Н. П. Горбунова позволило быстро и без отрицательных последствий погасить этот «конфликт».

Сложнее стало потом, с приходом в науку молодого поколения.