Николай II и Александра Федоровна. Любовь, победившая смерть

«8-го октября. Суббота. Дивный летний день: 19° в тени! После кофе увидели Эриклик (паровая яхта, названная, как и дворец в Крыму, и вилла в том районе, по наименованию поселка, где в 70-х годах XIX века по рекомендации лейб-медика царской семьи С.П. Боткина для больной туберкулезом супруги императора Александра II Марии Александровны был построен небольшой дворец с видом на Ялту. – Н.Ш.), который шел с т. Сани, т. Ольгой, Минни и Христофором в Ялту. Тотчас же с Ники полетел туда и приехали в то время, как «Эриклик», сильно покачиваясь, подходил к молу. Мы долго ждали в каюте выхода путешественниц, т. к. их закачало и до прихода в Ялту они не вставали. О. Иоанн прибыл с ними, и по приезде в Ливадию он отслужил обедню, а позже молебен для всех людей. Завтракали внизу – приятно видеть новые лица – это так отрезвляет! После завтрака поехали верхом в Орианду… (крымская резиденция Николая I, доставшаяся по наследству его второму сыну Константину Николаевичу, который очень любил эти места, затем в 1865–1876 гг. принадлежавшая императрице Марии Федоровне, а позднее записанная на княжну О.П. Долгорукову. – Н.Ш.)… где прибой был громадный – редкостный! Получил чудную телеграмму от милой дорогой Аликс уже из России – о том, что она желала бы миропомазаться по приезде – это меня тронуло и поразило до того, что я ничего долго сообразить не мог! Д[яди] Сергей и Павел приехали из Москвы. Милый Папа чувствовал себя немного лучше и ел больше! Читал доклады и бумаги».

В дневнике цесаревича упоминается о. Иоанн, прибывший в Крым к больному императору Александру III. Речь идет о знаменитом священнике, духовнике императорской семьи Иоанне Кронштадтском (1829–1908). В миру Иван Ильич Сергиев. Его пригласила и привезла в Ливадию с собой великая княгиня Александра Иосифовна, супруга великого князя Константина Николаевича. Иоанн Кронштадтский был близок по духу к императору Александру III, разделял его взгляды на необходимость твердого самодержавного правления в России.

Император еще занимался государственными делами, он еще управлял страной, а цесаревича захватывали мысли о приезде невесты, готовой к перемене веры, к принятию православия.

Но болезнь наступала на императора. И следующая запись тревожна, хотя и не без надежд:

«9-го октября. Воскресенье. Дорогой Папа, хотя спал побольше, но чувствовал себя слабым; доктора были довольны его состоянием. Несколько раз кровь принималась идти из носу. После обедни Янышев зашел к Папа и приобщил его Св. Тайн! После этого он совсем успокоился. Нас заставили завтракать со всеми и даже с музыкой, что было совсем неуместно! Когда вернулись к себе, только узнали о том, что милый Папа приобщался! Около 2 ч. он лег в постель и заснул на полтора часа. Познакомился и разговаривал с о. Иоанном. День стоял чудный; пошел гулять с д. Сергеем. Осмотрели церковь в Орианде, спустились к морю и так вернулись в Ливадию. Получил хорошие вести с пути от дорогой Аликс, а также письмо из Дармштадта!»

И вот невеста прибыла в Крым. 10 октября цесаревич записал:

«Проснулся с чудным жарким днем!.. В 9 1/2 отправился с д. Сергеем в Алушту, куда приехали в час дня. Десять минут спустя из Симферополя подъехала моя ненаглядная Аликс с Эллой.

Сели завтракать в доме отставного генерала Голубова. После завтрака сел с Аликс в коляску и вдвоем поехали в Ливадию. Боже мой! Какая радость встретиться с ней на родине и иметь близко от себя – половина забот и скорби как будто спала с плеч. На каждой станции татары встречали с хлебом-солью; на границе Массандры ждали: Лазарев, Олив и Вяземский. Вся коляска была запружена цветами и виноградом. Мною овладело страшное волнение, когда мы вошли к дорогим Родителям. Папа был слабее сегодня, и приезд Аликс, кроме свидания с о. Иоанном, утомил его! У дворца стояли стрелки Его Вел. в почетном карауле. Вошли в церковь, где был отслужен краткий благодарственный молебен. Сидел с моей Аликс до обеда. Вечер провели, как всегда. Отвел ее до ее комнат!»

11 октября снова запись об отце:

«…Дорогой Папа спал всю ночь и чувствовал себя утром лучше; но днем он все-таки устал и лег в постель».

И, конечно, о невесте:

«Утром пил кофе с милой Аликс вдвоем. Не могу нарадоваться ее присутствию среди нас! Гулял с нею и занимался бумагами в ее комнате, пока она работала…»

В каждой дневниковой записи обязательно несколько слов об отце и об Аликс:

«12-го октября… Пил кофе у милой Аликс. Не могу прийти в себя от радости видеть ее среди нас – ее присутствие дает мне столько бодрости и спокойствия! В 10 1/2 большая часть семейства отправилась пешком в Ориандскую церковь, к обедне, которую служил о. Иоанн. Он очень резко делает возгласы, как-то выкрикивает их – он прочел свою молитву за Папа, которая произвела сильное впечатление на меня. Дорогая Аликс тоже пошла со мной!.. До обеда сидел у своей ненаглядной невесты, которую люблю все больше и глубже! Что за счастье иметь такое сокровище, как жену! Вечером сидел у нее до 12 1/2 ч.».