Николай II и Александра Федоровна. Любовь, победившая смерть

«Наша дорогая Аликс уже совсем как дочь для меня… Я более не хочу, чтобы Она звала меня тетушка; дорогая Мама – вот кем я для Нее буду с этого момента».

Радовалась вся императорская семья. Великий князь Георгий Александрович, родной брат цесаревича, написал сестре Ксении: «Ты не поверишь, как я этому обрадовался; это великое счастье, что Она согласилась, в конце концов… Интересно бы знать, почему Аликс сначала отказала Ники, что очень странно».

Видимо, великий князь Георгий Александрович не очень верил в то, что дело лишь в перемене веры.

А цесаревич каждый день делал в дневнике новые записи – все о ней, все об Алисе:

«Она так сильно изменилась в своем отношении ко мне за последние дни, что я до краев наполнен радостью. В это утро она написала две фразы по-русски без единой ошибки».

Разве эти записи не свидетельствуют о большой, сильной любви? Но как же тогда быть с Кшесинской? Вероятнее всего, тут подойдут слова из современной песни: «На то она и первая любовь, чтоб быть ей не особенно удачной».

Цесаревич писал в дневнике:

«Это так необыкновенно – иметь возможность приходить и уходить без малейшего ограничения… Но так грустно покидать ее хотя бы на одну ночь».

И сожаление о том, что приходится расставаться «хотя бы на одну ночь» он повторял почти в каждой записи: «Какая печаль быть обязанным покинуть ее надолго, как хорошо нам было вместе, просто рай…»

Но разлука предстояла, поскольку свадьбу первоначально назначили на весну 1895 года. Приехав в Петербург, цесаревич стал просить отца снова направить его в Англию, чтобы побыть с Алисой.

Александр III дал такое разрешение и выделил для путешествия яхту «Полярная звезда».

Поездка была недолгой. Отправился цесаревич в нее в июне, а в июле уже возвратился, чтобы присутствовать на бракосочетании своей родной сестры великой княжны Ксении Александровны и великого князя Александра Михайловича. Тут тоже император Александр III отступил от прежнего своего решения и дал добро на свадьбу, хотя к великому князю относился не очень хорошо.

Безмолвные свидетели любви…

Первым своеобразным свидетелем большой любви цесаревича стал его дневник – дневник, который он не стеснялся показывать своей невесте, а та взяла за правило делать в нем свои записи.

Алиса читала внимательно, проникалась какими-то особыми, нежными чувствами к тому, что написано, и изливала свою душу в пламенных строках, которые добавляла к тому, что писал цесаревич.

Сначала это были короткие фразы типа: «Много раз целую» или «Благослови тебя Господь, ангел мой».

Постепенно записи становились длиннее:

«Мне снилось, что я любима, я пробудилась и обнаружила, что это правда, и я благодарю Бога за это. Истинная любовь – это дар, который Бог дает нам ежедневно, все сильнее, глубже, больше, чище»;

«Любовь захвачена в плен, я связала ей крылья. Больше она не скроется, не улетит от нас. В наших соединившихся сердцах всегда будет петь любовь»;

«Я твоя, а ты мой, будь уверен. Ты заперт в моем сердце, ключик потерян, и тебе придется остаться там навсегда».

Они стремились быть вместе сейчас же, немедленно, но свадьба была назначена на весну 1895 года.

Разлука была невыносима, она бы оказалась просто убийственной, если бы не скрашивали ее письма, безгласные свидетели все возрастающей, всепобеждающей любви.

Вот только некоторые из них: