Читаем Николай II полностью

Ведущие страны Европы в это время активно готовились к войне, и их правительства заявили, что инициатива России представляет, по меньшей мере, несвоевременную акцию.

30 декабря 1898 г. русский МИД обратился к европейским государствам с новой нотой. В ней была разработана конкретная программа ограничения вооружений.

1. Соглашение о сохранении на известный срок настоящего состава сухопутных и морских вооруженных сил и бюджетов на военные надобности.

2. Запрещение вводить новое огнестрельное оружие и новые взрывчатые вещества.

3. Ограничение употребления разрушительных взрывчатых составов и запрещение пользоваться метательными снарядами с воздушных шаров.

4. Запрещение употреблять в морских войнах подводные миноносные лодки (тогда еще производились с ними первые опыты).

5. Применение Женевской конвенции 1864 г. к морской войне.

6. Признание нейтральности судов и шлюпок, занимающихся спасением утопающих во время морских боев.

7. Пересмотреть декларации 1874 г. о законах и обычаях войны.

Принятие начала применения добрых услуг посредничества и добровольного третейского разбирательства: соглашение о применении этих средств; установление единообразной практики в этом отношении.

Результатом второй ноты, с известной натяжкой, можно назвать совещание представителей 27 стран в городе Гаага (Голландия) летом 1899 г. Итогом деятельности конференции было учреждение действующего и поныне Гаагского международного суда и принятие декларации о запрещении разрывных пуль, метания взрывчатых снарядов с воздушных шаров, употребления снарядов с удушающими газами.

Трудно поверить, что Николай II или его окружение допускали хотя бы 1 % вероятности принятия 1-й или 2-й «миротворческих нот». В искренность царя никто не верил ни в России, ни за рубежом. Но и те куцые ограждения, принятые Гаагской конференцией, были крайне невыгодны России и дали возможность генералам-ретроградам тормозить развитие военной техники, тем более что, видимо, Россия была единственной страной, которая их соблюдала. Так, запрещение разрывных пуль привело к решению иметь минимальный калибр оружия для разрывных снарядов 37 мм. Применение разрывных пуль не могло дать существенного превосходства ни одной из сторон. А вот ограничение калибра орудия 37 мм фактически затормозило в России работы над развитием автоматических пушек.

На этом миротворческая деятельность Николая закончилась.

Дипломатия

Историю России невозможно понять без анализа отношения Европы к Русскому государству. Говоря «Европа», мы подразумеваем правительства ведущих европейских государств, прессу и общественность (аристократию, ученых, писателей, капиталистов). К великому сожалению, ни русские, ни советские историки ни разу не попытались дать оценку отношения Европы к России в целом, хотя бы за последние 300 лет. Увы, это, скорее всего, делалось с умыслом, поскольку общая оценка оказалась бы крайне негативной. В Европе последние 400 лет царила русофобия, изредка прерываемая короткими периодами искусственного русофильства, связанного с необходимостью союза с Россией. Кстати, впервые спонтанные симпатии населения европейских стран к России возникли после 1917 г. Но это уже были симпатии не к России, а к ее социальным преобразованиям.

Негативное отношение Европы к России обусловлено десятками факторов. Главным из них являлось и является православие. Ведь именно православная Россия остановила крестовый поход католицизма на Восток. Нетрудно предположить, что, не дай Россия отпор крестоносцам на Неве и Чудском озере, католические миссионеры, а за ними и рыцарские ордена дошли бы и до Тихого океана. Недаром из глубины веков дошла до нас русская пословица: «Если б не хан Крымский, да не папа Римский».

Мешало русское православие и экономической экспансии Европы по Северному морскому пути, по Волге в Персию и т. д.

Важным фактором была и боязнь европейских правителей иметь рядом могущественного соседа.

Козырной картой в психологической войне против России было и российское самодержавие, доведенное до абсурда. Европейцы не могли понять, почему фасоны и цвет мужской и женской одежды, число лошадей в экипаже и тому подобное выбирает лично государь император. Не могло не вызывать отвращения у европейцев и стремление русских царей секретить неприятные для них, но известные всему миру факты. К примеру, об убийстве Павла 1 в России официально объявили через 104 года. Об Аустер-лицком сражении прессе вообще было запрещено писать. Из газет можно было узнать, что готовится большое сражение, а затем, через 3 недели молчания, было объявлено, что государь с войсками благополучно вернулся в Россию. Было, разумеется, и многое другое, что вызывало неприязнь к России.

В итоге русофобская пропаганда за несколько столетий создала образ врага, от которого постоянно страдают соседи.

До 1700 г. Россия не только была отрезана от морей, но и фактически находилась в экономической блокаде. Ее соседи решали, пропустить ли в Россию тот или иной груз, того или иного специалиста, едущего в Россию на службу, и т. д.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии