Николай II

Что же Аликс?

Неужели она смирилась, «Шпицбубе» – вечная забияка? Никогда! Тысячу раз – никогда. Но она не собирается бежать, как несчастная арестантка – из милости охраны. Она продолжает верить в освобождение Народом и Армией. Она по-прежнему живет мечтами и собирается бежать в окружении «300 офицеров»!

Она рассказывает Жильяру об этих 300 офицерах, которые собрались в Тюмени и готовятся их освободить.

Этот миф был создан… «Святым чертом». Да, уже за гробом он опять сумел обмануть ее.

Осенью в Тобольске появился Борис Соловьев. Он был послан Вырубовой и приехал вслед за ними…

«Скука зеленая» (Царь играет Чехова)

Но вернемся к дневнику Николая.

Тянется, тянется время… Долгожданное вино, прибывшее из Царского Села, вылили из бочек на пристани. (Как мухи на сладкое, слетелись на пристань серые шинельки, заслышав о вине. И, боясь «визита» солдатиков в Дом Свободы и чтобы не было кривотолков, повелел Панкратов все вино уничтожить…) Из дневника:

«Было решено все вино вылить в Иртыш… Отъезд телеги с ящиками вина, на которых сидел помощник комиссара с топором в руках… мы видели из окон перед чаем».

Тогда же случилась и неудачная попытка генерала Лавра Корнилова свергнуть в Петрограде правительство Керенского, захватить власть: «5 сентября… Видно в Петрограде неразбериха большая… По-видимому из предприятия генерала Корнилова ничего не вышло…»

В заточении эти события соразмерны, разве что огорчение от потери вина больше.

17(17!) сентября, незадолго до Октябрьского переворота, Николай заканчивает 50-ю тетрадь дневника – последнюю, которую он доведет до конца. И начинает новую, которую допишет только до середины… 51 – нумерует ее царь. «Начата в Тобольске». «18 сентября 1917 года. Понедельник».

Этой записью начинается роковая последняя тетрадь. «Осень в этом году здесь замечательная. Сегодня в тени было 15 градусов, и совсем южный теплый воздух. Днем играл с Валей в городки, чего не делал много лет… Нездоровье Ольги прошло, она сидела на балконе долго с Аликс… Написала мама письмо через цензуру Панкратова».

Продолжается монотонная жизнь. И они развлекают себя любительскими спектаклями. Месье Жильяр и, конечно, девочки, и сам царь – актеры. «Репетили пьесу… Сыграли очень дружно маленькую пьесу… много смеху было».

Николай выступает в главной роли в чеховском «Медведе». Он играет «нестарого помещика», приехавшего получать долг у вдовушки с ямочками на щеках и влюбившегося в нее.

«18 февраля… Шла наша пьеса („Медведь“), в которой играли: Ольга, опять Мария и я. Волнений в начале представления было много, но, кажется, сошло хорошо».

Он стоит на коленях перед Ольгой, играющей вдовушку. «Люблю, как никогда не любил: двенадцать женщин я бросил, девять бросили меня, но ни одну я не любил так, как вас».

Можно представить смех сидящих в зале при этих его словах. Смеется даже Аликс. Как она теперь редко смеется!

Там же, в красном с золотом томике чеховских пьес (издание Маркса), находившемся в тобольском доме, вместе с «Медведем» были напечатаны «Три сестры» и «Вишневый сад»…