Николай I Освободитель

- Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, - совершено растерялся я. Затевая всю эту историю с докладом я надеялся «оседлать» какой-нибудь переселенческий комитет а не вот это вот все. Где я и где акушерство с гинекологией? Как такое вообще могло получиться?

Это была совершенно неприкрытая проверка на вшивость. Смогу, ли я действительно претворять в жизнь свои задумки или только говорить о мифическом всеобщем благе. А, значит, облажаться было никак нельзя.

Интерлюдия 1

- Ваше императорское величество? – В кабинет императора по знаку секретаря заглянул немолодой уже мужчина в статском. На груди его красовалась одинокая звезда ордена Андрея Первозванного.

- Семен Романович? Добрый вечер, проходите.

Александр жестом указал посетителю на стул по другую сторону стола от себя.

- Присаживайтесь, выпьете чего-нибудь?

- Чаю, если можно, - кивнул Воронцов. За годы, проведенные на Туманном Альбионе, он успел изрядно пристраститься к этому напитку, хотя большая часть российского дворянства предпочитала кофе. – Погода нынче не радует. Сыро и холодно.

- Ну вас-то, вероятно, именно сыростью удивить сложно, - усмехнулся император и сделал знак, заглянувшему следом за посетителем секретарю, тот только кивнул и испарился.

- Как Николай? Как успехи в обучении?

- Боюсь… - Осторожно начал воспитатель великого князя, - в некоторых сферах мне нечему его учить. А в некоторых Николай Павлович проявляет такую широту взглядов, которая… Пугает.

- Пугает? – Император вопросительно поднял бровь, приглашая Воронцова привести пару примеров.

- Например, он с уверенностью назвал среди континентов Земли шестой – Антарктиду.

- Гипотетический южный континент.

- Да, ваше величество, - кивнул Семен Романович. – Вот только великий князь уверен в его существовании и даже обмолвился о том, что тот почти полностью покрыт льдом и непригоден для жизни.

- Любопытно, но не пугающе, - поджал губы Александр. – Мало ли, что может фантазировать себе шестилетний ребенок.

- Вы сами в это верите? – Улыбнулся в ответ граф. – Мне кажется, Николай Павлович уже достаточно неплохо себя проявил, чтобы к его словам можно было как минимум прислушаться.

Двое мужчин некоторое время сидели молча, каждый думая о своем.

- А еще он назвал восемь планет в солнечной системе, хотя восьмая – Нептун, по его словам – пока не открыта.

- Пока?

- Что-то мне подсказывает, что эта планета вскоре будет открыта. И очень хотелось бы, чтобы это был астроном из России.

Слово было сказано. Один взрослый, умудренный жизнью человек, предложил другому, тоже взрослому, хоть и не столь опытному, произвести изыскания, опираясь на слова маленького ребенка. И ладно, если планету не найдут, черт с ним, придумал себе ребенок что-то… А если найдут, что делать тогда?

- Понятно, - Александр в задумчивости отстучал пальцами по столешнице простенький ритм. – То, что я вам сейчас скажу, раз уж вы так верите в своего подопечного, - большая тайна. Во всей империи об этом знает всего несколько человек, число которых можно сосчитать по пальцам одной руки.

- Да, ваше императорское величество?

- Николай предсказал еще полтора года назад что у меня не будет наследника, - брови Воронцова неудержимо полезли вверх. – Я разговаривал по этому поводу с Константином, он решительно настроен корону не принимать, вплоть до того, что согласен подписать отречение.

- И тогда Николай…

- Да, следующий в очереди наследования Николай, - кивнул император. – Я это се вам говорю не просто так. Как вы понимаете, подход к воспитанию просто великого князя и возможного в будущем императора должен быть разным.

- Больший упор на гражданские науки, управление, дипломатию, - согласно кивнул Семен Романович.

- Да, граф, именно так, впрочем, насколько я понял с этим у брата особых проблем нет.

- Вообще нет, - пожал плечами Воронцов. – Хотя некоторые его суждения выглядят звучат достаточно экстравагантно, этого не отнять.

- Да? Удивите меня, - Александр улыбнулся, откинувшись на спинку кресла.

- Николай Павлович, когда я недавно упрекнул его в излишне либеральных взглядах, - на этих словах Александр бросил на собеседника заинтересованный взгляд. Если уж Воронцов – англофил и заядлый либерал какие-то суждения считал излишне смелыми, это могло быть действительно любопытно, - заявил мне, что… Сейчас цитата: «тот, кто в молодости не либерал, у того нет сердца, тот кто в зрелости не консерватор, у того нет мозгов». Как вам, а? Сильно! И это при том, сто сам великий князь постоянно подчеркивает, что стоит на позициях консерватизма и далек от либерального мышления.

- Да уж, - рассмеялся император, - наверное было необычно услышать такое от шестилетнего ребенка?

- Сказать, что я удивился – не сказать ничего, - кивнул Воронцов.

- С этим понятно, а скажите мне Семен Романович вот что, - Александр неожиданно сменил тему. – Вы же понимаете, что все вот это происходящее с моим братом – это не нормально. Дети себя так не ведут. Вы привели последние полгода, даже уже почти девять месяцев рядом с ним, какие ваши впечатления?