Никогда - это обещание (ЛП)

Звонок на первый урок прозвенел три раза. Я поправила рубашку, которая была немного тесновата, так как моя грудь решила вырасти за лето почти на два размера, и встала, закинув рюкзак на плечи.

— Увидимся за обедом? — крикнула Аннализа и получила в ответ мой кивок.

Я поплелась по коридору к своему шкафчику, достала из него учебник английского и захлопнула оранжевую дверцу. Поспешив на второй этаж, остановилась у фонтанчика с водой, чтобы прополоскать рот и избавиться от крошек печенья, оставшихся на зубах.

Я делала один маленький глоток за другим, ледяная вода текла по моим губам. Вдруг без всякого предупреждения в меня кто-то врезался, и я ударилась ртом о ржавый металлический носик. По моим губам разлился огонь, будто их ужалили, а зубы заныли от боли.

— Ой! — вскрикнула я, отстраняясь. Поднесла руку ко рту, чтобы убедиться, что все мои зубы целы. Когда я убрала руку, то увидела, что она вся красная. Без преувеличения. От крови на пальцах.

— Мне так жаль, — протянул парень. Тёплая, твёрдая рука легла мне на плечо.

Я заглянула в фантастические золотисто-карие глаза, принадлежащие парню, чьё имя я узнала только сегодня утром.

— Джексон, придурок! — крикнул он группе парней, поднимавшихся в отдалении по лестнице. Его свободная рука взлетела к затылку, массируя его, а тёмные брови поднялись в извинении. — Меня приятель толкнул на тебя. Мне очень жаль.

Я вытерла рот тыльной стороной ладони и проверила. Кровотечение, похоже, немного утихло. Мои щёки горели и стали багровыми от смущения. Парень, в которого я влюбилась издали с первого дня в школе, первый раз стоял передо мной, и он навсегда запомнит меня как придурковатую ученицу с кровоточащими губами.

— Хочешь, я провожу тебя к медсестре? — предложил он. — Похоже, ты порезалась. Может, тебе нужно наложить швы?

— Неужели всё так плохо?! — Я лихорадочно полезла в сумочку и вытащила зеркало, изучая свои губы и паникуя из-за того, что они становились всё более опухшими и с каждой секундой сильнее пульсировали.

— Не-а, всё не так плохо, — сказал он, улыбнувшись одним уголком рта, его глаза остановились на моих губах и заставили меня смутиться в миллион раз больше. — Пойдём со мной.

Этот день начался как любой другой: скучный и обычный. Но всё изменилось в ту секунду, когда он взял меня за руку и потащил по коридору. Электрические токи пробежали от его пальцев к моим, поднялись вверх по руке, поселились в моём сердце и закружились в животе. Ко мне прикасался сам Бомонт Мэйсон. Он взял меня с собой, куда бы мы ни направлялись. Позаботился обо мне, никому неизвестной первогодке.

— Как тебя зовут? — спросил он своим медленным южным протяжным голосом.

— Дакота, — ответила я, притворяясь, что не знаю его. — А тебя?

— Бо.

Когда мы бежали по пустым коридорам, прозвенел последний звонок на урок. Обычно я волновалась из-за опоздания, но в тот момент мне было всё равно.

— Куда мы идём? — захихикала я, словно беззастенчивая легкомысленная школьница.

Мы остановились у боковой двери в кухню кафетерия. Все знали, что студентов туда не пускают, но он просто вошёл, как будто был владельцем этого места.

— Бабуля, — пророкотал он. Его полные губы растянулись в озорной улыбке, внезапно сделав заметным косой шрам над верхней губой. — Ты ещё здесь?

— Бо, детка, это ты? — из-за стола для приготовления пищи появилась женщина в сетке для волос с жизнерадостной улыбкой и с щедрыми округлыми формами. Казалось, его появление удивило её сильнее, чем что бы то ни было. — Что ты здесь делаешь, мой мальчик?

— Мне нужен лёд, ба, — он кивнул в мою сторону, и я вдруг поняла, что мы всё ещё держимся за руки.

Седовласая женщина схватила пластиковый пакет для сэндвичей, подошла к морозилке, наполнила его льдом и протянула ему.

А потом он отпустил мою руку, заставив осознать, как быстро можно упустить то, что было у тебя всего лишь крошечную часть твоей короткой жизни.

Я потянулась к пакету, но он убрал мою руку, решив приложить лёд к моей губе, как будто я не могла это сделать сама.

Холод обжёг рану, и мне не удалось подавить глубокий вздох.

— Вам двоим лучше пойти в класс, — предостерегла нас бабушка. — Бо, ты же знаешь, что тебе нельзя здесь находиться.

Он бросил ей дразнящую ухмылку, наклонился, схватив два свежих печенья с горячего противня, и сунул одно в карман моей куртки.

Бабушка ударила его тряпкой для мытья посуды.

— Сейчас же прекратите это, молодой человек. Ты прекрасно знаешь, что это на обед.

Я взяла у него импровизированный пакет со льдом и, дав губам отдохнуть от холода, последовала за ним в вестибюль.

— Тебе куда? — спросил он.

— Второй этаж. Кабинет двадцать три.

— А мне в спортзал. — Он немного помедлил, его золотистый взгляд снова опустился на мои губы. Бо поднёс свои мозолистые руки сына фермера к моему рту и провёл кончиками пальцев по ране, что послало в каждую мою клеточку ливень искрящегося возбуждения. — Давай я провожу тебя до класса.

— Но спортзал в другой стороне, — до меня не сразу дошло, что он проявляет интерес.

Заткнись, Дакота. Позволь ему это сделать.