Никогда

Но когда он, слившись с однокурсницей на узкой кровати, целовал ее грудь, сверху раздался брюзгливый голос:

– Ты что делаешь?

– Я?..

– Да, ты, тут никого больше нет.

– А что?

– Сколько можно тискаться и лизаться?

– Но…

Кирилл опешил, он начал неторопливый путь, к которому привык с хозяйкой.

– Козел играет в домино. Сейчас соседка вернется, устроит облом.

– Но разве…

– Не разве. Ты для чего сюда пришел? Разводить сцену на два часа, или быстро потрахаться и разойтись?

Стало ясно, что Оксана ничего серьезного не чувствовала – еще не доросла до состояния, в котором плавилась Тамара Федоровна.

Она лишь имитировала все, что требуется – причем довольно пошло.

– Давай кончай уже! Я устала.

– Хорошо, – сказал он. – Только по-другому.

– Как?

– Сзади. Просто сзади, на четвереньках.

Девица надоела своими ужимками, ему не хотелось видеть ее лицо

– Сзади, так сзади, – пробурчала Оксана. – Только давай побыстрее.

Кровать затрещала предсмертно, на ней упражнялись часто.

Задница Оксаны оказалась узкой, не шла в сравнение с той, к которой он привык.

Правда, накрашенная несколькими цветами бабочка на пояснице несколько оживила ситуацию.

– Только когда кончать будешь, вынь! – послышался голос снизу.

– Зачем?! – удивился Кирилл. – Я же…

– Презер может соскользнуть, – перебила она. – Мне проблем не надо.

– Не соскользнет. Такого не бывает.

– Бывает. У меня было этим летом.

– С кем? – машинально спросил он.

– Тебе так важно, с кем?

– Нет вообще-то. Но..

– Не «но». Презер соскользнул, остался во мне со всем содержимым. Пришлось пить таблетки для внеплановых месячных, небольшая радость. Так что вынешь. Потом можешь снять, сфоткать мою обспусканную спину для инстаграма. Только чтобы внутрь не попало.

– Хорошо, – сказал Кирилл.

Он не понимал, зачем сюда приехал.

-–

Вытолканный под угрозой появления соседки, лишенный возможности не только принять душ, но и умыться Кирилл шел по улице.

Прошагав пару кварталов, он сел на лавочку у автобусной остановки.

Опыт с Оксаной разрешил сомнения.

Он окончательно понял, что не принадлежит к ровесникам типа Юрки.

Сегодняшний забег в сравнении с неторопливым соединением напоминал гамбургер вместо домашнего обеда.

Для полноты жизни ему требовалась зрелая, умная женщина.

На молодых торопливых мартышек с упругими грудками уже не хотелось смотреть.

5

– Ты что, как с хуя сорвавшийся? – спросил Кирилл у друга.

Из академии они, как всегда, возвратились вместе, сейчас толкались в прихожей.

Юрка был неестественно возбужден, едва не оторвал вешалку у своей куртки, не развязывая стянул кроссовки.

– Сорвавшийся, но не я, – ответил он и прошел в комнату.

Кирилл разделся не спеша, переобулся в домашние тапочки.

Почти домашний уют, порционно получаемый от Тамары Федоровны, захватывал все больше и больше.

– Ты заметил, что меня на «культурологии» не было, две пары подряд? – продолжал Юрка, раскинувшись на кровати с видом худенького, но очень сытого кота.

– Заметил, но не обратил внимания. Думал, ты где-нибудь в рекреации забурился вайфаиться, чтобы не тратить тут билайновый трафик.

– Забурился. Но не в вай-фай, а в более приятное место.

– В какое? – безмятежно уточнил Кирилл.

– В такое. В общем, повторил твой рекорд первого дня. Три раза. Хотя у меня редко больше одного получается, силы не твои.

– С кем?

– С Юлькой из госмуниципалов. Знаешь ее?

– Не помню, Юрка, – Кирилл вздохнул. – За этот семестр я уже всех наших мокрощёлок забыл.

– Я же тебе говорю, она не наша, из ГМУ. Бывает только на общих лекциях. Такая…

Юрка совершил несколько пассов в воздухе.

–…Ходит в красной пиздотке с белыми шнурками.

– Не помню, хоть убей.

– Ну, ездит на желтом «Пежике».

– Знаешь, я «Пежо» за машину не считаю, не замечаю, ни желтых, ни зеленых, – ответил Кирилл. – И вообще ты что-то путаешь. Не видел, чтобы девчонка из общаги была на пежике, обычно сама лежит под ашотиком.

– Юлька не общажная, – с нескрываемой гордостью возразил Юрка.

– Ну, на съемной, один фиг.

– И не на съемной. Она городская! Живет не в жопе, не в Сипайлово, а на Ново-Мостовой, кирпичный дом, внизу консьерж, у лифта кожаный диван и ни одного харчка на полу!

– Ну ты растешь, приятель, – с доброй усмешкой сказал Кирилл. – Так где ты поимел ее три раза подряд? В лифтовой башне академии – дивана нет, но и консьержа тоже?

– Обижаешь, начальник. Мы как с культурологии свалили и поехали к ней, родаки на работе. «Пежик» с виду – говно на колесах, но бегает шустро, успели на Ново-Мостовую, три раза пихнулись, а в перерыв еще в ванне посидели.

– В джакузе? – он усмехнулся еще раз.

– Нет, у нее простая, угловая, акриловая.

– У тебя все впереди, Юрец. Будет тебе и джакузе и гавайский ром в сомбреро!

– Ты все смеешься, – укоризненно сказал Юрка. – Ты все смеешься, а Юльке со мной очень понравилось. Нам еще повезло, что у нее был безопасный день. Таблеток не пьет, боится разжиреть.

– Подожди-подожди! – Кирилл взглянул на друга в упор. – Какой «опасно-безопасный»? Ты что, пипирил Юльку на пежике без резинки?

– Конечно. Я что – дурак, иметь сочную пизду через пожарный шланг?