Нихт капитулирен!

– Нападение совершил Иосиф Сталин с помощью ГПУ… Именно Сталин, – не дожидаясь вопросов резко бросил он в лицо синьору Леонардо.

– Разберемся, – буркнул тот в ответ. – Надеюсь, никто не пострадал?

– Сева… Мой внук легко ранен.

– Мы немедленно доставим его в госпиталь, а пока, я попрошу вас ответить на некоторые вопросы и не мешать работать моим людям.

Следствие с удивлением пришло к выводу, что по спальне было выпущено более 200 пуль, однако ни хозяин виллы, ни его супруга не пострадали.

– Уж не сам ли он это все затеял? – усмехнулся один из экспертов.

«Как только началась стрельба, – давал показания потерпевший – жена столкнула меня на пол и прикрыла своим телом. Мы оказались между окном и кроватью, что нас, видимо, и спасло. Пули били в стены, потолок, рикошетили и попадали в кровать».

«Он обречен», – доложил правительству Саласром.

Впрочем, как и в предыдущем варианте истории, ледоруб Хайме Рамона Меркадера дель Рио Эрнандес настиг Льва Давыдовича Троцкого только двадцатого августа. А вот не надо было писать ругательные статьи в адрес «двух стакнувшихся, в своем желании разделить между собой мир, хищниках» – Гитлере и Сталине.

К северу от г. Жюнивиль

07 июня 1940 г., одиннадцать часов пять минут дня

В отличие от боя под Буйоном, на сей раз потерявший уже треть машин батальон Бейттеля встретился не с разрозненными, находящимися на значительной дистанции друг от друга танковыми взводами, а столкнулись с передовой группой противника наступающей вполне целеустремленно, и состоящей из средних и тяжелых Char B1-bis, Somua S-35, D1, D2, нескольких британских Mark II Matilda и даже пары бельгийских T15. В этот раз враг превосходил отряд капитана не только качественно, но и количественно. Причем по обоим показателям примерно вдвое. Ввязываться в бой с противником было бы изощренной формой самоубийства, так что Бейттель попросту развернул свои машины на 180 градусов.

– Рейн, Рейн, ответь Эссену! Прием! – проорал капитан в микрофон рации.

– Эссен, здесь Рейн, прием.

– Наблюдаю до трех батальонов тяжелых и средних танков противника в квадрате сорок три – шестнадцать, отступаю на исходные позиции! Прием.

– Вас понял, Эссен, – чуть помедлив ответили из штаба бригады. – Отступление запрещаю. Задержите их, подкрепление уже рядом. Прием.

– …!!! Чем я должен их задержать?! Мне весь батальон сожгут … … и …!!!

И тут в наушниках шлемофона, раздался до дрожи знакомый голос:

– Не bzdi, Андрюша, сейчас мы их разорвем kak Tuzik grelku.

На вершину холма, в каких то трех километрах от батальона Бейттеля, выезжали советские самоходки БХ и немецкие танки «Donner». И капитан уже даже не знал, что лично для него было хуже – враги, или Вилко.

Везермюнде, борт U-99

21 июня 1941 г., девять утра

– Герр капитан, лейтенант цур Зее Карл-Вильгельм Геббельс прибыл для прохождения службы!

Отто Кречмер смерил стоящего навытяжку молодого человека в парадной форме долгим испытующим взглядом, и добродушно усмехнулся.

– Вольно, лейтенант. Железный крест 1-го класса за что получили?

– За торпедирование британского авианосца, герр капитан.

– Говорите проще, мы не на плацу, – устало произнес Кречмер. – За авианосец, значит? Были на U-29, когда та потопила «Куражиос»?

– Никак нет, – спокойно, без какой-либо затаенной гордости, произнес молодой человек. – Командовал U-61 во время атаки на «Фуриоус».

– То-то я думаю, фамилия мне ваша что-то напоминает, и совсем не министра образования и культуры, – хмыкнул Кречмер. – Слышал вашу историю, как же. Ладно, завтра мы выходим в рейд, пойдемте, покажу вам вашу койку и штурманское хозяйство, непотопляемый вы наш… Рейхсминистр.

«И тут!!!» – мысленно простонал Карл.

Балтийское море, борт U-99

22 июня 1941 г., час дня

Субмарина благополучно вышла из гавани и взяла курс на вест. Карл усердно возился с картами, проверяя и перепроверяя курс, когда почувствовал, что к нему кто-то подошел.

– Продолжайте-продолжайте, лейтенант, – улыбнулся корветтенкапитан Кречмер обернувшемуся Геббельсу. – Я просто полюбопытствовал, как у вас получается.

– Лучше чем раньше, герр капитан, но предела совершенству нет.

– Раньше – это на U-61? – дружелюбно поинтересовался командир субмарины.

– И там тоже, – рассмеялся Карл. – Но, вообще-то, я имел в виду училище.

– Все мы когда-то были кадетами, – философски заметил Кречмер, и вдруг встрепенулся. – О! Как я вчера не заметил? Вы уже женаты?

– Да, – смутился молодой человек. – Как раз после того злополучного похода и женился.

После того, как U-61 встретилась в море с «Антоном Шмидтом», на субмарину перешло несколько кадровых офицеров, которым и предстояло вести лодку до порта. Фенрихов же, со словами «Хватит с вас, нечего гневить удачу» принял на борт эсминец.