Никаких дел с драконом

Иногда Сэм задумывался, не является ли его теперешняя жизнь всего лишь видом отставки. Ведь когда он после похищения возвратился в Ренраку, ждал, что его возьмут в оборот. Вместо этого его и Джиро отправили к психологам, чтобы те провели тесты, что похищения не сказались на психике. И никаких обвинений! Никаких упоминаний о причастности Сэма в сотрудничестве с бандитами. Ошеломленный Сэм согласился с условиями, при которых служба безопасности корпорации приложила неимоверные усилия по его освобождению. И ждал, что за ним в любой момент придут с обвинением в убийстве охранника. Но никто не приходил. Все вокруг показывали, что ничего не произошло.

Если корпорация делала вид, что ничего не было, сам Сэм не мог забыть тот случай. В качестве постоянного напоминания всегда на виду болтался Ину. Иногда, когда снилось лицо охранника, Сэм просыпался в холодном поту. «Меня звали Марк Клейборн, — осуждающе говорил тот, разгоняя туманом снившееся лицо Салли Цзун. — Ты забрал мою жизнь». Сон частично повторял то, что тогда произошло. Прошло время, а Сэм все также стрелял в охранника и всегда попадал туда, куда попал в реальности. Одно и то же, раз за разом. Призрак тогда был прав, Сэм ранил охранника, но докторам пришлось постараться, чтобы тот выжил. Они не смогли справиться с позвоночными нервами. Чуть позже Марк Клейборн совершил самоубийство. Сэм винил в этом себя.

Когда только Вернер вернулся в башню, он попытался узнать о судьбе Марка. Узнал его имя, и с тех пор тот поселился в голове Сэма. Понимая, что ничем не может ему помочь, Сэм каждый день твердил себе, что больше никогда и никому не причинит вреда.

Интересно, что чувствовали люди, которые втянули Сэма в эту историю? Они раскаивались в том, что произошло? Раскаивались в том, что сделали из Сэма убийцу? Очень сомнительно. Как и Ину, они были дикарями, их образ жизни был полностью противоположен тому, к которому привык Вернер. Скорее всего, они даже не помнят о нем — сидят в каком-нибудь укрытии и, возможно, готовят очередную операцию. В тот раз Сэм для них был всего лишь удобным инструментом, попавшимся в руки. Ничего более.

Ренраку — одна из крупных корпораций, заставляющих мир идти вперед и развиваться. Здесь дорожили сотрудниками и, когда Сэм с Дженис потеряли семью, корпорация сделала все, чтобы они не почувствовали себя одинокими и забытыми. С некоторых пор Сэм стал воспринимать Ренраку как семью. И преданность семье вчера подверглась очередному жестокому испытанию, подняв новые вопросы ответственности и этики. Это все больше убеждало Сэма действовать решительно и напомнить корпорации о незыблемых принципах.

Сэм тряхнул головой, откидывая в сторону глобальные проблемы. Вот-вот прийдет Ханна, а он еще ни в одном глазу. Даже позавтракать не успел. Звонок в дверь прозвучал как раз, когда он заливал молоком кукурузные хлопья.

— Кто там? — спросил Сэм, пытаясь отправить в мусоросборник пустые пакеты.

— Доброе утро, — донеслось в ответ. — Это Ханна Норвуд, сэр. Может быть, вы меня помните? Мы встречались в прошлом году на праздновании Дня Независимости.

Покидав все, Сэм подбежал к двери, открыл ее и увидел Ханну. Черные, как уголь, волосы выделяли миловидное лицо. Одета девушка в серый деловой костюм. Черный цвет Ханна не любила и не надела бы ничего даже ради похорон.

Ханна переступила порог и, поднявшись на цыпочках, чмокнула Сэма в щеку.

— Было бы намного проще, если бы я осталась здесь на ночь, — с некоторой укоризной сказала она.

— Извини, — ответил Сэм, — мне нужно было побыть одному.

— Не беспокойся, я понимаю, — кивнула Ханна и полезла в сумочку, откуда достала черную повязку. — Вот, принесла тебе.

— Спасибо, — пробормотал Сэм и посторонился.

Их первая встреча произошла обычно. Когда Сэм приступил к выполнению обязанностей, Ханна взяла над ним шефство, объясняла местные правила и, порой, не давала совершать непоправимых ошибок, что могли отразиться на имидже Сэма: уменьшить его баллы, а то и вовсе потерять работу. День за днем, месяц за месяцем, они, в конце концов, сблизились. С некоторых пор Сэм подумывал: не узаконить ли их отношения.

Ханна прошла в спальню вслед за Сэмом и сразу направилась к зеркалу, чтобы подправить косметикой лицо. Поскольку зеркало стояло рядом с монитором, Ханна увидела письмо, предназначенное Сато.

— Ты его еще не отправил? — удивилась она.

— Не сейчас, — ответил Сэм, натягивая на ноги туфли.

— Почему? Как раз самое время.

— А смысл? Знаешь, тогда, в госпитале, вид Сато был таким... в общем, ему не по нраву пришлось возиться со мной. Он считал, что теряет время и, если бы не господин Анеки, то и вовсе обо мне не подозревал бы. Сато не любит простых служащих, особенно тех, кому господин Анеки уделяет внимание больше, чем ему самому.

— Но от тебя такой угрозы не исходило, — усмехнулась Ханна.

— Господин Анеки интересовался мной, — поморщился, как от зубной боли, Сэи. — Сато этого достаточно.