Нифельшни из ХАОСА

— Он сказал, что любит тебя, - сказала Марори уже вечером, когда солнце давно спряталось за горизонт, и на Мараабар спустилась непривычно темня ночь.

— Ты совсем не умеешь врать, Кусака, - сказал шанатар, даже не поворачивая головы.

И беззвучно зашипел сквозь зубы, когда она осторожно смотала бинт с его плеча. На коже красовался уродливый кривой шрам. Эльхи старались изо всех сил, но раненых было слишком много, а Крзйл сказал, что ему плевать, если даже швы будут кривыми. В итоге было решено «штопать» его скобками из специального медицинского инструмента. Все это время Марори сидела рядом и держала его за руку, стараясь поймать хоть одну эмоцию на безучастном лице. Если Крэйлу и было больно, то физическая боль не шла ни в какое сравнение с болью от утраты единственного близкого человека, с которым он даже не успел попрощаться. Оставалось только гадать, что чувствует парень, отправляя на тот свет отца, с которым они, мягко говоря, совсем не ладили. Но лезть в душу с вопросами Марори не стала. Возможно, пройдет не день и не год, прежде, чем шанатар захочет поделиться тоской. Или злостью. Или и тем, и другим.

И все же сейчас, когда они оба нашли уединение на сырой веранде, она не могла не сказать хотя бы это.

— Иногда людям совсем не обязательно признаваться в своих чувствах прямо, шанатар, - с укором сказала Марори, подтягивая ближе столик с разложенными медикаментами. - Сейчас будет немного жечь.

Крзйл передернул плечами. И даже не пошевелился, когда она промокнула свежий рубец смоченным в растворе ватным тампоном.

— Полагаю, перед смертью он сказал, что ты - его лучшее творение. - На этот раз шанатар даже не пытался скрыть обиду. Возможно, так он трансформировал боль.

— Ты заблуждаешься, - ответила Марори. - Как никогда сильно.

Он рассеянно махнул здоровой рукой.

— Теперь это не имеет значения, Кусака. Если не возражаешь - хватит. Я... мне противно вспоминать все, что связано с Вандриком Шаэдисом. Надеюсь, он хорошенько страдает в том месте, куда определили его Темные.

— Даже ты не можешь быть таким жестоким. - Марори надавила сильнее, все-таки выудив из Крэйла немного злого бормотанья. - Вандрик был твоим отцом, а родителей не выбирают. И как бы там ни было, он вчера был с нами по собственной воле, хоть мог где-нибудь спрятаться.

— Ты забыла, кто начал эту войну.

— Лига и Ложа, - жестко напомнила она. - Посиди спокойно, я заново перебинтую.

— Оставь. - Крэйл повел плечом.

Ну оставь - так оставь. Взрослый парень - знает, как ему лучше.

Она повернулась, чтобы собрать медицинские принадлежности.

— Твоя очередь, - напомнил Крэйл.

— Ерунда, я в норме, - отмахнулась она, но спорить с шанатаром вдвое крупнее и сильнее нее было бесполезно.

Крэйл усадил ее на стул, обошел сзади.

— Задери футболку.

Марори послушалась, поежилась от прикосновения к коже прохладного воздуха.

Как оказалось, кто-то крепко прошелся по ее спине мечом: пожилая эльха из числа выживших преподавателей сокрушенно сообщила, что шрам останется через всю спину. И очень удивилась, когда Марори заявила, что нарочно будет покупать майки с оголенной спиной, чтобы прихвастнуть боевыми шрамами. Одним больше - не все ли равно, тем более что самый любимый горит на ее щеке, как маяк в ясную ночь.

В полной тишине Крэйл отлепил пластыри, снял пропитанный сукровицей ватный ролик, раскатанный от лопаток до поясницы. Его холодные пальцы, касаясь кожи, направляли в тело нервирующие раскаленные разряды. Марори поерзала.

— Все в порядке? - переспросил Крэйл.

— Просто немного знобит, - сказала она и ничуть не удивилась, когда он хмыкнул в ответ. - Боги, Шаэдис, если ты и так все понимаешь, для чего спрашивать? - немного разозлилась она.

— Не дергайся, Кусака, - вместо ответа, приказал он.

Как тут двигаться, когда ее словно приколотили к стулу?

— Что ты делаешь, Клыкастый? - спросила она, чувствуя легкое, почти невесомое дуновение вдоль всего шрама.

— Хочу хоть немного облегчить тебе боль, Кусака, - немного севшим голосом признался он. Присел сзади на корточки, мягко, удивительно бережно поглаживая кожу вдоль шрама. - Я обещал защитить тебя.

— И защищаешь, - ответила она, хоть язык почти перестал слушаться. - Крзйл...

Он вопросительно хмыкнул из-за ее спины.

Нукно сказать ему. Хоть и время чертовски не подходящее. Но он должен знать.

— В Хаосе... Я видела там Крззли. Твою... мать. - Последнее слово далось особенно тяжело. По сути, они с ним просто выращенные игрушки. Вряд ли понятие «родители» хоть как-то вяжется с теми людьми, чья кровь течет в их жилах.

— Ты уверена, что это она? - Его реакция была на удивление спокойной. Возможно, гибель Вандрика так на него повлияла.

— Да. Прости, что сразу не сказала. Казалось, все время как-то не к месту.

— Мне уже все равно, - таким же деревянным голосом ответил Крзйл. - Плевать. Я просто рехнусь, если буду пытаться понимать и анализировать. У меня есть та правда, что происходит сейчас. И которая будет потом.

— А у меня есть ты, ископаемый шанатар, - тихонько призналась она.