Ничто суть всё

Единство не признаёт единства. Существует лишь одно единство. Нет никакого действия. Это — всё, что есть. Бытие совершенно лишено действия, и в нём и возникает мнимое действие.

Если никто не знает, какой эта конкретная стена кажется Тони Парсонсу, то, по-видимому, существует ощущение отдельности.

Да.

Это противоречие или… Вы понимаете, что я пытаюсь сказать?

Да. В сновидении о том, что вы — отдельный индивид, всё, что возникает, кажется уникальным, потому что это всё, что есть. Поэтому в этом сне всё для этого мнимого искателя является совершенно уникальным. И в освобождении эта уникальность всё ещё присутствует. Разница в том, что там внутри нет никого, с кем бы это происходило. Это просто происходит. И также проявляется загадка того, что именно «ничто» и является тем, что возникает в качестве уникальности. Это совершенно непостижимо. Невозможно понять, что в освобождении, когда никого нет, когда исчезла любая отдельность, всё ещё происходит прославление уникальной двойственности, которая, по-видимому, возникает. Но эту двойственность видят как игру бытия. И тогда мнимую двойственность прославляют.

И мы всё ещё её прославляем?

Тогда мнимую двойственность, или этот мир, который мы видим, этот сон, который мы видим, прославляет «никто».

Двойственность и недвойственность?

Их не две. Единство возникает как видимость двух.

Это загадка, парадокс.

Да. Вы никогда этого не поймёте, потому что это вы пытаетесь понять. Когда нет никого, есть только бытие.

Это не отсутствие ума?

Нет. Мышление все ещё происходит. Нет ничего, что было бы не так. В освобождении может произойти всё, что угодно. Ничто не отрицается, в том числе и мышление. Вся идея о том, что каким-то образом мышление отделено от единства, — ещё одно проявление невежества. Всё, что есть, превращается в мышление. «Я хочу чашку чая». «Я разоряюсь». «Она меня не любит». Возникают мысли. Возникает мысль, затем ещё одна, затем ещё… это происходит мышление, и бывают также моменты, когда мышление не происходит.

+ + +

Получается, что та жизненность, которой являюсь я, — та же, что и жизненность, которой является она…

Совершенно верно. Это просто жизненность. И она просто возникает, видимо, совершенно иным способом, что просто потрясающе. Но тот другой способ, которым она возникает, совершенно лишён смысла. Это просто абсолютная радость единства кажется двумя, и является, видимо, абсолютно уникальной. В этой истории всё, что ни происходит сейчас, уникально. Больше оно никогда не произойдёт. Оно никогда не происходило раньше.

Это что-то абсолютно новое. То, что происходит, абсолютно новое. Оно, видимо, приходит и уходит. Оно живое и не живое. Вы находитесь в абсолютной новизне. Вы вдыхаете абсолютную новизну. Вы мыслите абсолютной новизной. Никто раньше так не говорил. Это совершеннейшая уникальность. Возникает, исчезает, возникает, исчезает. Это удивительно.

Тони, вы только что сказали «до» и «после», а это является временем.

Нет никакого «до» или «после».

Но вы только что сказали: «Никто раньше так не думал».

Попытка объяснить это тому, кто думает, что существует некое «до», — это потрясающее осознание того, что то, что, видимо, происходит, абсолютно уникально. Это ещё один способ описать то, что люди считают чем-то, произошедшим раньше. Я пытаюсь сказать, что вы, сидящий на этом стуле, никогда раньше не происходили. Но я всего лишь разговариваю с тем, кто думает, что есть некое «до». А есть только это.

Мне всё это напоминает цитату из Т. С. Элиота: «В неподвижной точке вращающегося мира… именно там находится танец». Значит, всё на самом деле происходит в недвижимости.

И в тишине. Это недвижимость и тишина. Это недвижимость, которая движется, и тишина, которая звучит. И она абсолютно новая… видимо.

+ + +

Если бы у меня спросили, что я до настоящего моменте из всего этого вынес…

Вы имеете в виду сегодня?

Да, сейчас. Да, сегодня. Из того, что я здесь нахожусь.

Вы пытаетесь что-то из этого вынести?

Да.

Ладно. Хорошо.