Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1

В моем понимании, опыте и убеждениях ничего не изменилось с шестилетнего возраста. С того возраста и до сих пор, когда мне уже больше восьмидесяти лет, не произошло никаких изменений, но эта истина и понимание полностью раскрылись передо мной, лишь когда я встретил Махарши. Вот какова роль истинного учителя – показать и сказать тебе, что ты есть и всегда был Тем, и сделать это так, чтобы у тебя не оставалось никакого сомнения в его словах.

Полный текст этого разговора вы найдете дальше в главе «Гуру и ученик», а пока я вернусь к описанию его жизни. Когда я прервал свое повествование, мы остановились на моменте, где Пападжи, находясь в Раманашраме, описывал, что случилось в день его визита к Махарши, когда он рассказал ему, что больше не может выполнять джапу. После этого важного визита он вернулся в Мадрас и приступил к работе.

После этого опыта в присутствии Махарши внешне я продолжал вести прежний образ жизни. Я вернулся в Мадрас, выполнял свои обязанности на работе и прилагал все усилия, чтобы обеспечивать свою семью. На выходные или когда накапливалось достаточно отгулов, я приезжал в Тируваннамалай, садился у ног учителя и наслаждался светом его присутствия. Тот циничный и скептичный ищущий, который агрессивно противостоял Махарши в свой первый визит, исчез навсегда. Осталась только любовь к Махарши.

Первые несколько месяцев после моего разговора с Махарши в моей голове не было ни единой мысли. Я мог ходить на работу, выполнять свои обязанности, но мой ум был свободен от мыслей. В таком же состоянии я пребывал, когда вернулся в Тируваннамалай, сидел в зале с Махарши, прогуливался около горы или совершал покупки в городе, – все, что я совершал, происходило без какой-либо ментальной активности. Я пребывал в океане внутреннего безмолвия, и ни одна волна мысли не тревожила его поверхности. Я быстро осознал, что ум и мысли вовсе не являются необходимостью для функционирования в этом мире. Когда пребываешь в Я, высшая сила берет заботу о твоей жизни в свои руки. Все происходит само собой без каких-либо намеренных усилий или действий.

По выходным я часто брал с собой в ашрам семью и сослуживцев. Из всех людей, которых я приводил к нему, казалось, больше всего Махарши умиляла моя дочь. За время пребывания в Мадрасе она достаточно хорошо выучила тамильский язык и могла разговаривать с ним на его родном языке. Они вместе играли и смеялись, когда она приезжала к Махарши.

В один такой визит, сидя перед Махарши, она вошла в состояние глубокого медитативного транса. Когда был подан знак идти на ланч, я не смог ее дозваться. Махарши посоветовал мне оставить ее в покое, и мы пошли есть без нее. Вернувшись после трапезы, мы увидели, что она находится в той же позе и в том же состоянии. Так прошло еще несколько часов, прежде чем она вернулась в нормальное состояние.

Майор Чадвик наблюдал это с большим интересом. Когда девочка вышла из транса, он подошел к Махарши и сказал: «Я хожу сюда уже на протяжении десяти лет, но у меня никогда не было подобного опыта. А эта семилетняя девочка испытала его, кажется, не прикладывая к этому никаких усилий. Как такое может быть?» Махарши только улыбнулся и ответил: «Откуда тебе знать, может, она старше тебя».

После такого глубокого опыта моя дочь влюбилась в Махарши и очень привязалась к его форме.

Перед нашим отъездом она обратилась к нему с такими словами: «Ты мой отец. Я не собираюсь возвращаться в Мадрас. Я останусь здесь с тобой». Улыбнувшись, Махарши сказал: «Нет, ты не можешь остаться здесь. Ты должна ехать со своим настоящим отцом. Учись, получай образование, а затем, если захочешь, вернешься сюда».

Пережитый ею опыт сильно повлиял на ее жизнь. Совсем недавно, несколько недель назад (в сентябре 1992 года), я услышал ее разговор на кухне. Она кому-то говорила, что вспоминает это событие каждый день. Но на расспросы она ничего не может ответить. Если задать ей вопрос: «Что случилось в тот день, когда ты была в трансе, находясь рядом с Махарши», – ее ответ будет неизменным. Она начинает плакать. Она никогда не могла рассказать или описать, даже мне, что именно произошло.

Приезжая в Шри Раманашрам, я находился в комнате рядом с Махарши и слушал, как он беседует с учениками, отвечая на все их вопросы и развеивая все их сомнения. Иногда, когда что-нибудь было мне неясно или что-то не отвечало моему опыту, я сам задавал ему вопросы. Мои армейские тренировки научили меня расспрашивать до тех пор, пока объясняемый материал не станет полностью мне понятен. Такую же тактику я применял и относительно философских учений Махарши.