Ничья его девочка

Пока ехала рассматривала улицы и дома, гадая куда именно меня везут. Вначале представила себе гостиничный номер, потом отмела его и представила дом. Как Барский выходит на порог чтобы встретить меня. Но вместо этого «Лексус» с затемненными окнами несся по центру города мимо высотных зданий и затормозил у одного из них. Меня завели с заднего входа, сопроводили на лифте наверх. Тяжело дыша я вошла в один из кабинетов, уверенная, что там меня ждут, но… вместо этого меня ждала коробка конфет, бокал вина и… совершенно пустое помещение с включенным телевизором, где на экране я увидела Захара. Н что-то говорил в полной зале людей, с направленными на него микрофонами. Видимо это какая-то пресс-конференция. От политики я была более чем далека. И я не вникала, что именно он говорит… не вникала в те вопросы, что ему задают. Я смотрела только на его лицо. И мне кажется, что его глаза способны завораживать собеседнике своей силой и мощью, создавая ощущение его непреодолимой власти и затаенной опасности. Строгие черты лица, твердый подбородок, бешеная харизма при каждом слове и взмахе руки и его глаза… самым главным рычагом манипуляции вашим сознанием были его ледяные, светлые до невозможности голубые глаза.

Такой далекий там, на экране, в неизменном костюме, элегантный, шикарный, недосягаемый. Кажется, мне до него никогда было не дотянуться. Девчонке с улицы… до мэра города, который имел так много влияния, что мне иногда казалось он намного больше, чем видят другие.

Потянулась к конфетам на столе, стащила несколько и с упоением съела. Судя по всему, там начался перерыв, и я увидела, как Барский выходит из залы в сопровождении охраны. Значит скоро приедет ко мне.

Но это было слишком скоро. Всего лишь через пару минут распахнулась дверь, и он вошел в кабинет, закрыл ее за собой и посмотрел на меня своим тяжелым взглядом. Я вскочила с кресла и бросилась навстречу, но он удержал на вытянутой руке. Несколько секунд рассматривал меня своим обжигающе страшным взглядом, горящим то ли похотью, то ли безумием, опаляющим мне самой нервы, а потом надавил мне на плечи, заставляя опустится на колени.

— Я научу тебя благодарить меня и показывать, как ты скучала.

Прежде чем я успела что-то сказать всю меня обуял страх и дикий трепет. Пальцы Барского расстегнули пряжку ремня, дернули молнию вниз.

Это было нечто вводящее в ступор. Я невольно зажмурилась и тут же заставила себя открыть глаза. Я ведь хочу быть для него сексуальной, желанной и лучше всех тех… его девок. И оказалось, что все мои представления о сексе были розовыми мечтами и радужными рисунками юной девственницы.

Вот он настоящий и взрослый секс, когда мужской член увитый толстыми жгутами вен покачивается у моего лица с блестящей влажной головкой и… таких размеров. что мне вдруг стало страшно, что вот ЭТО поместилось внутри меня.

Вспомнились романтическо-откровенные книжки и эротические фильмы, просмотренные украдкой, но это не имело с ними ничего общего. Я не знала, как и что с этим делать. Но от меня ничего и не ждали, сильная рука Барского обхватила ствол члена, а вторая легла мне на затылок.

— Открой рот, Есения.

Я послушно приоткрыла и вздрогнула, когда его плоть скользнула вглубь. Я обхватила на голых инстинктах руками его плоть, но Барский отбросил мою ладонь и закатив глаза толкнулся вперед. Не то чтобы мне было неприятно, но и ничего приятного я не испытывала… кроме триумфа, что я с ним и ублажаю ЕГО. Эйфория нескольких секунд. Иллюзия власти, попытки что-то сделать. Лизнуть, обвести языком, причмокнуть губами. Но меня быстро этой иллюзии лишили.

Его руки взяли меня за голову и член скользнул глубоко к горлу, заставляя задохнуться и инстинктивно подавиться. Попытаться дернуться назад, но хватка была стальной, а толчки все резче и резче. У меня из глаз брызнули слезы, потекли по щекам, дыхание вырывалось с носа, и я страшно давилась этим поршнем, насилующим мой рот. Заболели скулы и никакой надежды на освобождение не осталось, воспоминания о первой ночи улетучились, и вся романтика разбилась вдребезги. Сильные пальцы Барского вцепились мне в волосы, и он ускорил свои толчки не обращая внимания, что я царапаю его бедра, хватаясь за ремень. Внезапно он отстранился и рыча, и содрогаясь излился мне на грудь, прямо на платье, быстро двигая ладонью по дрожащему стволу мокрого от моей слюны члена. А я все еще давлюсь и кашляю и сквозь слезы не вижу ничего кроме этого монстра, извергающегося на меня.

Барский рывком поднял меня с колен и какое-то время смотрел мне в зарёванные глаза.

— Я тоже дико скучал.

Накрыл мой опухший рот своими губами, осыпал поцелуями лицо и тихо шепнул на ухо.

— Смой грим и выбрось платье. Я скоро вернусь. — вытер потекшие дорожки под моими глазами и усмехнулся, — моя девочка.

И меня как хлыстом по спине ударили, протянув жгут между лопатками. А ведь ему все это нравится. Мои слезы, моя покорность. Он пожирает каждую мою эмоцию и кайфует от них.