Ничего личного!

– Ты как хочешь, а я звоню сегодня же Наташке.

На слабые протесты Вики она только махнула рукой и повернулась к нам:

– Поможете?

Понятное дело, что возражать мы не стали.

Вика недоверчиво посмотрела на Лену, на нас, потом вздохнула:

– Надо бы Тимура спросить, как он отнесется к этой затее.

Вероника пожала плечами:

– Если ты, Вика, его попросишь, он не откажет. Ты же его знаешь!

Вика порозовела, а Лена протянула:

– Вон оно что! А ты, подруга, у нас скрытный человек, оказывается. Почему я не знаю, кто у нас Тимур? Я-то думала, что он – просто хозяин дома.

Вика принужденно засмеялась:

– Конечно, для меня он очень близкий друг. Я тебе потом его покажу, в пятницу он приедет. Да ты его должна помнить, он на нашей свадьбе был.

Лена вздохнула:

– Я до пятницы от любопытства помру.

Вика засмеялась:

– Не помрешь. Все, вылезайте, такси прибыло!

Пока мы пили чай на веранде, неугомонная Лена созвонилась с Натальей.

Она спустилась к нам, налила чашку чая, и, обжигаясь, отхлебнула. Откусила пирог и с полным ртом победно провозгласила:

– Что бы вы делали без меня! Считайте, что все очень счастливо совпало: Наталья сейчас готовит статьи о новом строительстве в русской провинции. Она очень обрадовалась моему звонку, наш поселок у нее в списке, завтра заедет посмотреть дом. Я с нее вытрясла обещание, что она с собой захватит фотографа.

Она прожевала пирог и сердито сказала:

– Звоните вашему Тимуру! Нечего сидеть без дела. Жаль только, что панно еще не готово.

Вика с ужасом в голосе спросила:

– Ты, что, думаешь, что уже завтра будут снимать?

Лена засмеялась:

– Ну ты, подруга, даешь. Кто ж так фотосессию делает? Они приедут, посмотрят все, посмотрят свет, сделают всякие творческие указания, назначат время. Я тебя уверяю: все будет здорово!

Конечно, Вероника была права. Ее папа только обрадовался, что про Вику напишут в журнале. За завтраком мы все ликовали. Только Федор был хмур и малоразговорчив. Лена по секрету сказала нам, что с ним это бывает, когда он не может найти какой-то композиционный центр. Надеюсь, что он его все-таки найдет, потому что он категорически отказался показывать журналистке и фотографу неоконченную работу, как мы его ни уговаривали.

Часам к двенадцати приехали гости. Я ожидала увидеть стильную столичную журналистку, а приехала просто симпатичная худенькая девушка с волосами, туго заплетенными в недлинную, но толстую косу. Они втроем с Викой и Леной повизжали от радости, потом она все посмотрела. Недоверчиво покрутила головой и сказала:

– Вика, честно говоря, я уж думала, что увижу подобие дизайнерских работ Голембиевского, и хотела отказаться. И очень рада, что приехала и увидела все своими глазами. Ты – молодец, и я принимаю решение, что одна из моих статей о домах ближнего и дальнего Подмосковья будет посвящена твоей работе. С хозяином дома ты договорилась?

Вика кивнула.

Наталья побродила по дому с фотографом, немолодым лысоватым мужчиной. Он сделал несколько снимков. По дороге они обменивались замечаниями, в которых мелькали всякие непонятные слова.

Заглянув в кабинет, Наталья удивилась:

– А здесь что, музей?

Она погладила рукой каминные изразцы и, обернувшись к нам, восторженно сказала:

– Какая прелесть!

Вика кивнула ей, и тихо сказала:

– Знаешь, эту комнату мы снимать не будем.

– Да ты что? Не беспокойся, на фото не будет видно, что ремонт здесь не делали. Разведем огонь в камине, задрапируем кресло пледом, – картинка!

Потом все спустились на веранду, и Наталья посмотрела на стол, на самовар, на нашу живописную компанию. Они с фотографом переглянулись, и оба энергично закивали. Он забормотал:

– Очень хорошо. – Увидев мои костыли, он нахмурился: – Это нам ни к чему, это мы уберем.

Потом посмотрел на Наталью с надеждой, сказал:

– Ты посмотри, какие у них лица! Джинсы и майки надо убрать, только замечательные в меру открытые летние платья, только пастельные тона, косметику смыть. Привезем Зинаиду Федоровну, она все сделает, как надо.

Поразвлекавшись еще с полчаса, гости уехали, предупредив, что одежду надо приготовить к понедельнику.

После их отъезда мы облегченно вздохнули.

Вероника спросила:

– И где прикажете взять эти летние платья? Я их сроду не носила?!

Лена грустно кивнула:

– Как он хорошо сказал о платьях, «в меру открытые»? Я думаю, что он имел в виду не твое вечернее платье, которым ты мне хвасталась вчера.

Тут я вспомнила, что подруга моей бабушки работает в областном драмтеатре, если где и есть подобные платья, то только там.

Все поддержали мою идею, и мы ринулись к бабушке.

Она, правда, несколько остудила нашу радость, потому что подруга ее уж два года, как на пенсии. Но зато живет она совсем рядом, так что обязательно нужно встретиться с ней.

Бабушка поднялась в свою спальню, чтобы переодеться, а мы ждали ее внизу.

Вика спросила:

– Лариса Евгеньевна, удобно ли такой большой компанией заваливаться к незнакомым людям?

Бабушка засмеялась: