Ничего личного

Ее кожа была горячей, а металл «кенгурятника» наоборот – холодным. Петля на ремне все никак не получалась, но Андрей все равно справился, а справившись, начал сдирать с себя одежду, сначала пиджак, а потом и все остальное. Когда одежды на нем не осталось, вернулся слух. Прикрученная к «кенгурятнику» невеста тихо поскуливала, а пряжка ремня скользила по стальной раме с противным скрежетом. Останутся следы – и на металле, и на ее коже, – но думать об этом сейчас Андрей не мог. Он вдохнул соленый воздух, глубоко, до боли в легких, и бегом бросился к морю.

Прохладная вода успокоила, остудила жар, вернула способность чувствовать и соображать. На берег он вышел другим человеком.

Невеста следила за его приближением с настороженностью пойманной в капкан лисы. Мокрой, облезлой, потерявшей весь свой лисий шарм, но все еще опасной для неосторожного охотника. У лис случается бешенство, не стоит об этом забывать.

– Не смей меня трогать!

Лиса в капкане пыталась казаться сильной и смелой. Это внушало уважение. Хоть что-то в доставшейся ему женщине должно вызывать положительные эмоции.

– Не буду. – Он обошел джип, под задним сидением нашарил полотенце. – Я просто не хотел снова гоняться за тобой по пляжу. Мне, знаешь ли, хватило.

– Отвяжи.

– Сейчас. Оденусь и отвяжу.

– Мне плохо… Меня тошнит…

Андрей обмотал бедра полотенцем, присел перед ней на корточки, вгляделся в лицо. Ей и в самом деле было плохо. Или она являлась гениальной актрисой. Но он бы поставил на первое.

Когда ремень наконец поддался, она со стоном упала на колени, поползла в темноту, прочь от машины. Пока ее рвало, Андрей успел обсохнуть, натянуть брюки, забросить на заднее сиденье пиджак, рубашку и туфли.

Она сидела на песке, упершись руками в поцарапанные коленки, и часто, по-собачьи, дышала. Кризис, похоже, миновал.

– Все? – спросил он.

– Воды дай… пожалуйста.

В салоне нашлась бутылка минералки. Андрей сунул ее Суженой. Суженая благодарно кивнула. Оказывается, лисы умеют испытывать признательность. Или он выдает желаемое за действительное?

– Теперь полегчало?

– Нет.

Остатки минералки она вылила себе на лицо и вместо того, чтобы встать, легла. Рыжие кудри разметались по песку, занавесили лицо. Признак этот был прогностически неблагополучным. Может, она и мастерица в своем садо-мазо, но вот пить точно не умеет. Андрей вздохнул, подхватил полубесчувственное тело на руки, понес к морю. С беспомощной, а главное молчаливой Суженой легко было вести себя по-человечески. До джентльмена в собственных глазах он не дотягивал, но нормальным мужиком себя все-таки считал. Поэтому в море опускал ее бережно, а воду на рыжее темечко лил так и вовсе ласково. Морская вода обладала чудодейственной силой, она бодрила так же эффективно, как и успокаивала. И на выбеленные луной и алкоголем щеки Суженой медленно возвращался румянец и веснушки, кожа покрылась мурашками, а зубы принялись выбивать задорную дробь.

– Жива? – спросил Андрей, вытирая ее лицо своим полотенцем.

– Нет.

Она так и норовила пристроить мокрую голову на его плече. Андрей отпихивал ее от себя, отлеплял пахнущие морем рыжие лисьи волосы от своей груди и ловил себя на мысли, что ярость ушла. Совсем. А что пришло ей на смену, он не знал, не хотел анализировать. Это настораживало, наводило на нехорошие раздумья…

Несмотря на промывание желудка и водные процедуры, в салоне джипа Суженая отключилась. В порыве невесть откуда взявшегося альтруизма Андрей укрыл ее своим пиджаком. После ночных приключений пиджаку все равно кирдык. Андрею еще предстояло позвонить Семе, рассказать о том, что поиски увенчались-таки успехом, но по сравнению со всем остальным это были мелочи.

В бунгало царила тишина, нарушаемая лишь едва слышным урчанием кондиционера. Андрей бросил бесчувственное тело супруги на кровать и устало присел рядом. Мокрое платье плотно обтягивало фигуру новобрачной: эротично, но непрактично. Надо бы снять. А впрочем, вещь уже и так безнадежно испорчена, зачем возиться?

Плотный атлас поддавался с трудом, рвался с оглушительным треском. Освобождая Суженую от остатков того, что еще утром было роскошным вечерним платьем, Андрей беспрестанно зевал. Не бодрил даже вид практически голого женского тела. Лиховцев отпихнул тело к стенке и, не раздеваясь, рухнул рядом. На лицо были все признаки приближающейся старости, когда покоя хочется больше, чем плотских утех. Андрей повернулся спиной к молодой жене и провалился в глубокий сон…

* * *

…Если верить прогнозам погоды, которые он регулярно просматривал, лето в России выдалось неудачным: сырым и холодным. Поэтому первое, что приятно удивило Андрея, когда он сошел с трапа самолета, это жара и ослепительно яркое солнце. То ли прогнозы врали, то ли погода внезапно исправилась. Андрей вдохнул пахнущий пылью и плавящимся асфальтом воздух родины и счастливо улыбнулся. Наконец-то! Пятилетняя ссылка, пусть даже очень комфортная, но опостылевшая до чертиков, закончилась.