Ничего личного...-6

— Ваш брат безоговорочно поверил в то, что я снова сел на иглу, хотя наркотики мне подбросили. В общем-то, он прав — наркоману, даже бывшему, нет никакой веры. С его стороны было большим одолжением наделить меня теми полномочиями, что он мне дал. И я из-за зависти Хесуса его ожиданий не оправдал.

— Но можно было его убедить…

— Вам за столько лет удалось его убедить, что вы не созданы для наркобизнеса?

Рауль покачал головой.

— А я должен был сделать это за те несколько секунд, пока он не позвал Жаклин. Знаете, Рауль, — Ксавьер прикрыл глаза, — я мог бы простить недоверие — между партнерами по бизнесу оно практически никогда не достигает ста процентов, и я склоняюсь к тому же: полностью доверять нельзя никому. Но. Он сдал меня Жаклин. Этого я простить не смог. Вы не знаете нашу с ней историю, но поверьте — это действительно был удар ниже пояса. Мой новообретенный друг меня предал. А предателям прощения нет.

— Может, у него были причины…

— Какие? Если ему заплатили, это ставит его в еще менее выгодное положение.

— Но ты простил меня, — тихо сказал Амадео. — Выйдя из тюрьмы, я сдал тебя с потрохами, и все же ты простил меня. Почему?

Ксавьер едва заметно улыбнулся.

— Я сам виноват в том, что ты так поступил. Ты был раздавлен, потерял все: семью, отца, лучшего друга. Это даже не месть, а глупая выходка обиженного мальчишки. — Ксавьер ненадолго замолчал. — А на Энрике по-мальчишески злился я. Наверное поэтому и пообещал отдать его картелям в обмен на тебя.

Рауль беспомощно сжимал кулаки, с трудом сдерживая злые слезы.

— Если бы он остался жив… — Он сглотнул вставший в горле ком. — Если бы он остался жив, вы бы отдали его Альваро Гонсалесу? Как приз на ярмарке?

— Если вы знаете ответ, зачем спрашиваете?

— Какая разница, что я знаю! — выкрикнул Рауль. — Я хочу услышать от вас!

Ксавьер вздохнул.

— В связях с УБН обвинили сбежавшего Хесуса. Это все.

Рауль поднялся и, не попрощавшись, покинул патио.

— С дипломатией у тебя не очень. — резюмировал Амадео.

— Никогда не была моей сильной стороной, в отличие от тебя. — огрызнулся Ксавьер. — Прости. Должно быть, я еще не до конца пришел в себя. — Он помолчал. — Ты ничего не сказал о том, что я когда-то принимал наркотики. Для тебя это не новость?

— Мне рассказал Энрике. Но не вижу никаких причин тебя за это ненавидеть. — Амадео пожал плечами. — Какая разница, что было в прошлом? Это не имеет никакого значения. Я уже говорил Энрике, скажу и тебе — я буду верить в тебя до самого конца, что бы ни случилось.

Ксавьер долго смотрел на него. И повторил ровно то же, что сказал Энрике:

— Всем бы таких друзей, как ты, принц.

Амадео рассмеялся.

— Нарвался на комплимент, — проворчал Ксавьер. — И не надо меня упрекать, что я поверг себя опасности, связавшись с картелями. Предупреждаю заранее — ты на такое горазд. Если бы не Гонсалес, я так и не узнал бы, что тебя прячет Энрике… — Поскольку Амадео вдруг отставил бокал и внимательно уставился на него, Ксавьер переспросил: — Что?

— Альваро Гонсалес? Но Ксавьер… К Энрике меня привез Мигель. Он знал, где я.

Ксавьер, прищурившись, изучал его растерянное лицо. Затем вдруг расхохотался.

* * *

По случаю Дня Мертвых Мигель украсил дом гирляндами с черепами и яркими цветами. Четверо его верных подручных вырядились скелетами, что в случае здоровяка Тони и приземистого коренастого Шона смотрелось странно. На вечер был запланирован просмотр мультфильма «Тайна Коко» на проекторе, поэтому Рори и Корнелиус сновали между кухней и патио, таская туда-сюда тарелки с угощениями и бутылки с газировкой. Тео и Паоло помогали им, попутно успевая съесть вкусняшку-другую, Диего шутливо пытался поймать их, грозно жужжа моторчиком нового кресла. Дон Грегорио рассказывал какую-то забавную историю, Альваро Гонсалес и Гилберто Перес раскатисто хохотали. Рикардо смешивал безалкогольные коктейли под чутким надзором Амадео.

Киан притащил огромное блюдо сладостей, пожирая их голодным взглядом, Мануэла, посмеиваясь, шлепала его полотенцем.

— Погоди еще чуть-чуть, не делай такой жалобный взгляд, или мне придется кормить тебя с ложечки! Йохан! Где ты, вечно отлынивающий от работы шалопай?!

Тот торопливо затушил сигарету и, хлопнув Рамиреса по плечу, потрусил к ней.

— Слушаю вас, сеньора!

— Принеси сангриту, там два огромных кувшина. И поживее, бездельник! Пора садиться за стол!

— Я тоже постоянно ругаю этого лентяя, Мануэла, — проскрипела Роза, довольно посмеиваясь. — Но его уже не исправить.

— Женщины, — проворчал Дэвид. — Все бы вам ругаться!

— И вовсе нет. — Чилли сунула в руку начальнику охраны высокий стакан с фруктовым коктейлем. — Как можно ругаться на такого мужчину, как вы?

— Ладно, ладно, — отозвался тот, явно польщенный. — Ох, рыжая хитрованка…

Ксавьер вздрогнул, когда рядом материализовалось страшное черно-белое лицо.

— С Днем Мертвых! — загробным голосом продекламировал Мигель, тряся заплетенными в тонкие косички волосами. — У-у-у! Сегодня мертвые посещают мир живых, и полагается должным образом их встретить!