Ничего личного...-6

Он полночи не мог заснуть, бродил туда-сюда по вилле Мигеля, то и дело натыкаясь на несущего стражу Тони. И когда наконец удалось задремать, раздался этот навязчивый пронзительный гудок.

Ксавьер оделся и вышел из дома.

Солнце только-только встало, заливая золотистым светом посыпанную гравием площадку перед домом. Шон уже открыл ворота, впуская автомобиль, луч сверкнул на лобовом стекле, и Ксавьер прищурился.

— Доброе утро, сеньор Ксавьер! — приветствовал Гонсалес, выходя из машины. — Прошу прощения за ранний визит, но кое-кто хотел вас увидеть, прежде чем стать подпиткой для кактусов и пищей для стервятников.

Ксавьер озадаченно нахмурился.

— Не пойму, о чем вы, сеньор Гонсалес. Не слишком ли рано для ребусов?

— Вовсе нет. — Гонсалес распахнул дверцу, и из автомобиля выбрался мужчина.

Черные зачесанные назад волосы. Усы. Темные, почти черные глаза, в которых сквозило виноватое выражение. Ксавьер моментально узнал его, несмотря на то, что не видел уже почти десять лет.

— Ну здравствуй, Энрике, — хмыкнул он. Голос внезапно сел, и он откашлялся.

— Здравствуй. — Энрике старательно избегал его взгляда и не протянул руку.

Ксавьер ожидал, что ненависть затопит его, как тогда, много лет назад, но ему, напротив, вдруг стало жаль этого мужчину, который был вынужден скрываться и от своих, и от чужих, зная, что с ним сделают, если найдут.

— Ты хотел меня видеть.

— Да, — собравшись с духом, Энрике Гальярдо поднял голову и уставился Ксавьеру в переносицу.

— Я бы мог сам передать сведения, но он настоял, что должен сделать это лично. — Гонсалес пожал плечами. — Имейте в виду, как только он это сделает, я заберу его, как и договаривались.

— Разумеется. — Ксавьер сверлил Энрике взглядом. — Что ты хотел мне сообщить?

— Я…

Их прервал визг тормозов. У ворот остановилась машина, и оттуда выскочил встрепанный Рауль.

— Энрике!

Услышав голос брата, Гальярдо застыл, как статуя. И не шелохнулся, даже когда Рауль подскочил к нему и начал орать.

— Зачем?! — кричал Рауль так, что начавшие утреннюю песню птицы озадаченно примолкли. — Зачем весь этот спектакль? Я, chinga tu madre, думал, что ты мертв! Что тебя убили, а ты… — Он нервно рассмеялся. — Ты все это время скрывался?!

— Я тоже рад тебя видеть, Рауль, — тихо вставил Энрике, и брат наконец замолчал, тяжело дыша. — И тебя, Ксавьер.

— Спасибо за любезность. — Ксавьер отодвинул Рауля в сторону. — Так что ты хотел мне сказать? У меня нет времени на пустой треп.

— Я знаю, где Амадео.

Ксавьер на мгновение перестал дышать, глаза застлала красная пелена. Он с трудом остановил себя, чтобы не схватить Энрике за грудки и не тряхнуть как следует.

— Полагаю, ты не скажешь этого просто так, по старой дружбе, — выдавил он, заставив себя разжать кулаки.

Энрике вздохнул.

— Я готов сколько угодно раз извиниться перед тобой за то, что между нами произошло, но сомневаюсь, что тебе это нужно. Ты все равно больше никогда не станешь мне доверять.

— Если ты мне соврал, я…

— Я не соврал, — оборвал его Энрике. — Я знаю, где Амадео, и никаких дополнительных условий мне не нужно.

— Тогда скажи! — Ксавьер схватил его за рубашку. — Сколько будешь парить мне мозги?!

— Похоронная контора на улице Седрос, — прохрипел Энрике — воротник рубашки сдавил горло. — Если не веришь — спроси Альваро. Его человек отыскал это место.

— Верно, сеньор Ксавьер. — Гонсалес прислонился к дверце автомобиля и курил, выпуская аккуратные колечки дыма. — Мой человек держит небольшой магазинчик на улице Седрос, а напротив него — похоронная контора. Соседство так себе, но он утверждает, что видел там вашего парня. Такой, говорит, длинноволосый красавец, взгляд, как у загнанного мангуста. — Гонсалес рассмеялся. — Того и гляди голову отгрызет!

Ксавьер перевел дух. Амадео жив и здоров, а с Энрике он разберется после.

— Едешь со мной, — он запихнул Гальярдо на заднее сиденье «шевроле» Мигеля. — Сеньор Альваро, я верну вам его, даю слово.

Тот отсалютовал почти докуренной до фильтра сигаретой.

Рауль плюхнулся рядом с братом и пристегнулся ремнем безопасности на случай, если здоровяку Тони вздумается выбросить его из машины. Энрике молча таращился на него, затем едва заметно улыбнулся.

— Я правда рад видеть тебя живым и здоровым, Рауль, — шепнул он.

— А я тебя убью, если не заткнешься, — голос дрожал так, что Рауль спотыкался на каждом слове.

За руль сел Йохан, Рауль вцепился в спинку переднего сиденья так, будто готов был вырвать ее с корнем. Ксавьер пристегнулся и скомандовал:

— Поехали.

Йохан вырулил на улицу и включил навигатор.

— Это недалеко отсюда, — сообщил он, поворачивая налево. Голос дрожал от волнения. — Всего десять минут.

Так близко! Ксавьер нетерпеливо стиснул ручку двери. Через десять минут он затащит принца в машину, даст по газам и увезет в большую, просторную тюрьму с решетками на окнах.

— Какого черта Амадео там делает? — процедил он, почти не разжимая губ. — И откуда ты об этом узнал?

— Амадео мой гость, — ответил Энрике. — Уже несколько дней как.

Ксавьер задохнулся от возмущения.

— Какого черта, зачем ты вообще его похитил?!