Ничего личного...-5

Под видом безобидных лекарств, которые якобы прописали врачи, он вкалывал Диего наркотик, и у парня развилась зависимость. Теперь при любой попытке ослушаться Флавио лишал пасынка дозы. Диего плакал, кричал, угрожал, что все расскажет брату, но бесполезно. Флавио поставил ему условие — держишь рот на замке или сдохнешь от ломки. Диего пришлось подчиниться — после аварии организм не восстановился до конца, и синдром отмены мог его попросту убить. Впрочем, сам наркотик делал то же, только гораздо медленней. Но недалек тот час, когда Диего не выдержит очередной инъекции и умрет, а убитый горем Рикардо полностью перейдет под влияние отчима.

Мигель замолчал. Йохан совершенно забыл про газировку, Ксавьер же осушил стакан одним глотком. Теперь ему был понятен мотив принца, решившего остаться и вступить в борьбу — он не мог бросить Диего на милость Флавио, зная, что тот его убьет.

Чертов альтруист.

— Откуда вам все это известно? — спросил он.

— Я умею слушать, — Мигель снова по-мальчишески улыбнулся. — То тут, то там проскальзывают нелицеприятные слухи, нужно только уметь отфильтровать то, что действительно важно. Побеседуешь с одним, полопочешь с другим, попричитаешь с третьим — и у тебя уже цельная картина. Останется только отбросить лишние детали, но и они потом обязательно улягутся в другой паззл. Не бывает лишней информации — бывает информация неподходящая. На данный момент.

Это любопытное умозаключение Ксавьер решил потом лично донести до Ребекки, которая не смогла толком ничего нарыть на Флавио и самого Мигеля.

— Так что вы предлагаете? Я не знаю этой территории, и вам виднее, как действовать дальше.

Мигель озорно подмигнул.

— Как говорил Винни-Пух в одном русском мультике: а не пойти ли нам в гости?

* * *

Амадео перевернулся набок и зевнул. Странно, но впервые за долгое время он чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. В окно вовсю светило солнце, сколько же он спал?

Часы на стене показывали одиннадцать утра. Диего в комнате не было.

Он отбросил одеяло, вскочил и начал лихорадочно одеваться. Как он мог так долго спать? Диего всегда просыпался рано, Амадео помогал ему умываться и приводить себя в порядок, а затем вез завтракать. Какого черта никто его не разбудил?

А что если, пока он спал, с Диего что-то случилось? Нет-нет, он бы наверняка проснулся от суеты. Но противная мысль не отпускала. Диего мог отправиться в сад один. Мог наткнуться на Флавио. Пусть охрана теперь и была на их стороне, от этого подонка всего можно ожидать.

Из кухни послышался смех, и Амадео перевел дыхание.

— Мануэла, ну посиди минуту спокойно! Всего минуту! И улыбнись, как раньше, а то я не успел зарисовать.

— Сеньор Диего, вы меня в краску вгоняете! Чего удумали, нет чтобы Рамиреса попросить…  Ой, Арманд, ты проснулся наконец! — она вскочила. — Сейчас соображу что-нибудь на завтрак.

— Не надо, Мануэла, я сам, — улыбнулся Амадео. — Почему вы меня не разбудили, Диего?

Тот держал на коленях блокнот. Рисунок представлял собой набросанный несколькими штрихами эскиз, но в нем безошибочно угадывалась Мануэла — хитрая улыбка, наклон головы, чуть прищуренные глаза.

— Ты так сладко спал, что я решил дать тебе отдохнуть. Ты и так много времени мне уделяешь.

— У вас настоящий талант, — заметил Амадео, кивнув на блокнот. — Но почему вы рисуете только карандашами?

Он знал, что портрет Мануэлы отправится к сотням незаконченных рисунков в ящике стола. Диего никогда не дорабатывал нарисованное, казалось, ему было достаточно и этих набросков.

— По правде говоря, я уже несколько лет не видел красок, — Диего закрыл блокнот и сунул между бедром и подлокотником кресла. — И боюсь, что совсем разучился с ними обращаться.

— Не говорите ерунды, — Мануэла собрала на стол и поставила перед Амадео и Диего по кружке горячего шоколада. — Разве можно разучиться, если у вас такой талант?

— Тем более, откуда вы знаете, что разучились, если не пробовали? — добавил Амадео.

— Ну…

Мануэла вытащила блокнот и аккуратно вырвала листок с наброском.

— Оставлю себе, если не возражаете. И прислушайтесь к Арманду, он дело говорит. Вы могли бы такие деньги на этом зарабатывать, мама дорогая!

— Да бросьте вы, оба! — отмахнулся Диего, в голос прорвалось раздражение. — У меня и красок-то не осталось, все засохли давным-давно. Глупости все это. Арманд, почитаешь мне после завтрака? У меня с утра немного в глазах двоится, даже эскиз не очень вышел…

— Разумеется, почитаю, — Амадео допил шоколад. Ему не понравился тон Диего — редко когда юноша на что-то злился. Похоже, спал он снова неважно — лекарства с каждым днем действовали все хуже. — Пойдем в сад или в комнату?

— В сад. Только возьму книгу, — Диего покатил кресло к двери. — Встретимся в патио.

— Бедный парень, — сочувственно произнесла Мануэла, когда Диего скрылся в конце коридора. — Я видела некоторые его уцелевшие рисунки — они потрясающи.

— Уцелевшие? — переспросил Амадео. Он включил воду, но Мануэла перехватила у него кружку и тарелку и оттеснила от раковины.