Ничего личного

Однако мои опасения оказались напрасными. То ли за целую неделю не возникло причин, чтобы понадобилось мое присутствие, то ли шеф, точно так же как и я, намеренно избегал наших встреч! Ведь за все полгода, не проходило и нескольких дней, чтобы я не наведывалась в грозную атмосферу его большого кабинета.

С одной стороны это конечно радовало, но с другой… Горечь преследовала меня каждый конец рабочего дня, когда задерживаясь в фойе, я бросала взгляд, полный самых горячих и подавленных эмоций, на заветную дверь его кабинета. А затем, с тяжелым вздохом шла к лифту, надевая маску, через которую не позволяла выйти ни одной эмоции. И только оказываясь в безопасных стенах дома, позволяла себе снять ее. На автомате делала вечерние процедуры, ложилась в постель и, несмотря на эмоционально и физически вымотанный день, еще долго не могла уснуть…

Конечно, я плакала. Обида и яд разрушающих чувств, душили изнутри до слез, которыми я пропитывала подушку. Но я не давала себе загоняться. Жестко одергивала, спасаясь важным напоминанием — мне нельзя нервничать. Я не одна… Я больше не одна!

Тем временем, наступило тридцать первое число. И я решила что, несмотря на обстоятельства, обязательно встречу Новый год с должным уважением и распростертыми объятиями. И пусть я уже была взрослой и не избалованной чудесами, все равно считала этот праздник волшебным, а потому не ленилась украшать квартиру, ставить елку и закупать подарки. Даже ему я купила подарок… Только не была уверенна, хватит ли у меня духу его подарить?..

Вялость и тошнота стали моими привычными спутниками, но я хорошо приноровилась, чтобы избегать неловких ситуаций в офисе. Или мне пока просто везло. Однако паршивое самочувствие из-за токсикоза, очень влияло на внимательность, и мне все чаще приходилось задерживаться, чтобы заполнять свои допущенные пробелы. И этот праздничный день не стал исключением. За окнами уже начинало темнеть и многим удалось покинуть офис, чтобы готовиться к празднику, тогда как я, никак не могла доделать свои последние хвосты. В этот момент мне и позвонила Инна.

Мы поговорили всего несколько минут, а когда я положила трубку, устремила подавленный взгляд в монитор и без былого энтузиазма продолжила работу. Теперь уже можно было не торопиться. Инна очень тактично сообщила, что в этом году будет встречать праздник наедине с Егором. И конечно, ей не нужно было озвучивать неудобные оправдания, так как я первой догадалась успокоить подругу и убедить, что у меня и у самой изменились планы.

Тяжко вздохнув, я проглотила обидный комок — ну, ничего. Елка стоит, продукты накуплю, включу какой-нибудь фильм под настроение и…

— Алина Игоревна, зайдите ко мне! — раздался низкий голос по селектору так неожиданно, что я даже вздрогнула.

Сердце мгновенно зашлось в груди, пропуская жар по всему телу. Ведь это был ЕГО голос.

Сидела на своем месте, наверное, целую непозволительную минуту. И чего только за эту минуту не пронеслось в моей голове! Неужели мои косяки стали настолько заметны, что он больше не может их игнорировать?! Или… может он захотел сориентировать меня с днями отработки на новогодних праздниках?! А что если… сердце ухнуло вниз — что если он как-то узнал?! Узнал о моем положении и теперь… теперь заставит меня принять меры!

От паники я даже начала задыхаться. Нет, я не сомневалась в себе и в своем решении, но на что способен влиятельный человек, ради достижения цели?! Тем более занимающий такой пост и привыкший руководствоваться жесткими методами.

По пути до кабинета, задержалась еще у кулера — так мне дурно стало, что пересохло во рту. Волнение захватило от макушки до кончиков пальцев на ногах, когда я нерешительно замерла у двери и дрожащей ладонью взялась за ручку. А переступив порог кабинета, подавила порыв оставить ее открытой — так казалось безопаснее…

Он сидел в своем кресле, которое было боком развернуто к окну, куда и был направлен взгляд с металлическим блеском.

Сердце гулко билось в груди, а ватные ноги с трудом слушались. Остановившись в нескольких шагах от стола, я задержала взгляд на идеальном профиле мужчины, пропустив знакомое волнение эстетического удовольствия. Правильные черты лица, уверенная осанка, крепкое сложение тела — безумно привлекательный, притягивающий внимание и недоступный…

— Здравствуйте, Евгений Владимирович. — Намеренно и с замиранием сердца, нарушила этот опасно затянувшийся момент.

Сначала, он лишь слегка повернул голову, точно его отвлекли от важных мыслей, а затем уже обернулся, поймав меня в осаду своих глаз.

— Здравствуй, Алина. — Отозвался своим спокойным и пронизывающим до косточек баритоном.

Пальцы на руках похолодели от напряжения, пока длился этот прямой и бессловесный контакт. Кажется, даже испарина выступила на коже, а дыхание перестало равномерно поступать в легкие.