Няня и Зверь (ЛП)

В этот момент наши взгляды встретились. Голубые завитки дыма поднимались вокруг его смуглого лица. Его глаза блестели, как лед, и мне показалось, что в комнате не хватает кислорода. Я поймала себя, что пытаюсь вздохнуть полной грудью хоть глоток воздуха. Это казалось безумием, но я вынуждена была признать, что скучала по нему, не видя его всего один день. Было совершенно невероятно, как его сильная личность влияла на меня.

Почти невероятно.

Я надеялась, что мои воспоминания о силе его воздействия смажутся при размышлении, как то, что мой мозг слишком преувеличил из-за нервов при собеседовании.

Но я ошибалась.

Во всяком случае, он казался еще более сексуальным, чуть ли не до обморочного состояния. Должно быть, он только что принял душ; его греховно темные волосы были влажными и убраны со лба, две верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты, открывая татуировки на бронзовой, загорелой груди, отчего мой рот пересох. Рукава его рубашки были закатаны. Мои глаза прошлись по мускулам его предплечий. Там тоже были замысловатые синие татуировки.

Мой взгляд переместился на его лицо.

Жилка на его подбородке пульсировала, когда он смотрел на меня сквозь пелену дыма.

Я задержала свое внимание на нем дольше, чем было необходимо. Может он так же поражен мной, как и я им? Я не могла отвести взгляд. Как будто мои глаза должны были впитать всего его. Это казалось почти неприличным, сексуальное влечение уже наполняло воздух между нами.

Он сделал последнюю затяжку и затушил сигарету в пепельнице.

Прочистив горло и высоко подняв голову, я подошла к стулу рядом с ним.

Откуда ни возьмись появился Орлов, с чрезмерной вежливостью усадив меня на стул, положив на колени салфетку.

Я повернула голову и посмотрела на Юрия. Наши взгляды встретились. Это было все равно что смотреть в глаза дьяволу. На несколько секунд я потерялась в его взгляде. У меня было такое ощущение, будто я ползаю на четвереньках по полу, пытаясь найти. Найти мое потерянное сердце или душу. Я вдруг вспомнила строки старого стихотворения:

«Ты напоминаешь мне глаза, которые я видел раньше.

Глаза, которые всегда буду любить.

Глаза, которых боюсь.»

Звон столовых приборов вывел меня из транса, и я поспешно опустила глаза в замешательстве. Что со мной происходит? Почему он так на меня воздействует? Этот человек обладает магией или я просто схожу с ума?

Я сделала прерывистый вдох, чтобы успокоить нервы, и его запах заполнил мои ноздри. От его запаха волоски на моих руках вытянулись по стойке смирно. Честно говоря, я не солгала, когда сказала Шарлотте, что чувствую запах желания этого мужчины ко мне. В голове у меня роились неспокойные мысли, тело лихорадило. Я смотрела прямо перед собой, пока Орлов наполнял мой бокал.

— Красное или белое? — спросил он рядом.

— Красное, — ответила я, и мой голос прозвучал хрипло, неуправляемо.

Мастерски он наполнил мой бокал вином из графина.

— Спасибо.

Юрий поднял свой бокал в тосте. Медленная, понимающая улыбка приподняла уголки его чувственных губ.

— За наше здоровье.

— За наше здоровье, — прошептала я. Я попробовала вино, которое, должно быть, было превосходным, но это могла быть и просто вода, я не почувствовала даже вкуса. Я посмотрела на него поверх своего бокала.

— Прошу прощения за опоздание.

Он улыбнулся безупречной улыбкой и небрежно приподнял одну сторону своего широкого плеча.

— Это прерогатива красивой женщины — опаздывать.

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от смехотворного удовольствия его комплимента.

— Спасибо. — Под столом я старалась держать свои колени подальше от него, а на столе избегала любого контакта с его рукой. Его рука выглядела загорелой, мужественной и лениво мощной на белоснежной скатерти.

Я знала, что есть только один способ закончить этот вечер нормально, мне стоит взять инициативу в свои руки и вести разговор так, как я хочу. Я убрала слегка дрожащие руки со стола и положила их на колени.

— Юлия — прелестная девочка, — начала я. — Расскажите мне о ней. Что случилось с ее родителями?

— Они умерли год назад, — резко заявил он. Его глаза вдруг стали похожи на холодные камни. Плоские и совершенно безжизненные.

Я вспомнила ее рисунок, и мое сердце заболело за нее. Я потеряла маму, когда мне было шесть лет, поэтому знала, как больно потерять даже одного родителя.

— Очень жаль это слышать.

Он рассеянно кивнул, но его пальцы так крепко сжали ножку бокала, что она чуть не треснула.

Я видела, что он не хочет продолжать эту тему, но мне нужно было больше узнать, чтобы понять, что происходит с Юлией.

— Как она восприняла их смерть? Поняла, что они ушли навсегда?

Он вздохнул.

— Она ни разу не спросила ни об одном из них с того момента, как я сообщил ей об их кончине. Она еще ребенок, но иногда мне кажется, что она слишком взрослая.

Я кивнула в знак согласия.

— Я тоже это заметила, когда была с ней сегодня. Она выбирает вопросы, на которые хочет получить ответы.