Няня и Зверь (ЛП)

— Хорошо. Юлия в настоящее время не посещает школу, но ее дни заняты занятиями с репетиторами, чтобы она не отстала от школьной программы. Ее дядя говорит, чтобы она должна вставать рано. Он — ранняя птичка, поэтому гордится тем, что прививает эту привычку всем, кто его окружает. Пожалуйста, проследите, чтобы она встала, оделась и позавтракала к половине восьмого утра.

— Конечно.

— Юлия любит читать, — продолжила она, — поэтому после завтрака она читает книгу или две книги, пока не придет репетитор. После этого идут уроки игры на фортепиано и боевых искусств.

Я подняла глаза, задаваясь вопросом, правильно ли я услышала, но нет, это было четко прописано в расписании. Мои глаза были полны вопросов.

— Самооборона важнее всего в этом доме, — объяснила она. — Ее дядя настаивает на уроках боевых искусств… даже для вас.

— Меня?

— Да, я думаю, что вы найдете эти уроки довольно легкими. Так же они ведутся для того, чтобы вы смогли защитить Юлию в случае… необходимости.

Какой необходимости, спросила я себя. Помимо их невероятного богатства и охраны, семья казалась вполне нормальной, и до сих пор все, что я узнала об источнике их богатства, было семейным бизнесом.

— Вы быстро освоитесь, — заверила меня Зельда.

— Уверена, что так и будет.

— Меня просили сообщить вам, что сегодня вечером вы будете ужинать с господином Волковым. Думаю, он хочет услышать, все ли соответствует вашим ожиданиям.

— Пока что я более чем довольна всем.

— Хорошо, вы можете сказать ему об этом лично. — Зельда помолчала и поправила на носу строгие очки. — Я хочу поприветствовать вас в этом доме. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить вам плодотворную работу. Я на дежурстве двадцать четыре часа в сутки, так что вам только стоит набрать мой номер.

Я невольно улыбнулась. Хотя Зельда не была похожа на луч теплого солнца, казалось, что где-то внутри этого дизайнерского костюма у нее имелось сердце.

— Сейчас почти время обеда, я отведу вас к Юлии, и вы сможете вместе пообедать. Полагаю, вы вчера с ней уже встречались.

— Да, и это будет замечательно.

Через несколько минут меня привели в столовую.

8

Эйприл

Шестилетняя принцесса уже поджидала меня, одетая так, что большинство других девочек ее возраста оценили бы как наряды для звезды. Она сдержанно кивнула мне.

В ней была какая-то взрослая грация, которая меня почти смущала. Я огляделась по сторонам. Вся комната была обставлена с формальной элегантностью, которая пугала даже меня. Стол был слишком длинным и высоким для ребенка, стулья — слишком большими и тяжелыми. В люстре было больше лампочек, чем на сорока футовой рождественской елке.

— Как ты думаешь, Юлия, здесь не слишком всего много? Может, найдем местечко поуютнее?

Глаза девочки расширились, и она с готовностью кивнула.

Я повернулась к Зельде.

— Мы можем перейти в солнечную комнату рядом с кухней? Думаю, там стол, как раз под наш рост.

Зельда нахмурилась.

— Там едят дети персонала с кухни.

— Неудивительно, что я посчитала ту комнату идеальным местом.

— Прекрасно. — Она давала указания по-русски Марго, которая стояла у входа в столовую. Ее брови поползли вверх, но она кивнула и исчезла.

Я провела свою подопечную в маленькую светлую комнату с окнами, выходящими на яблоню, полную яблок. Когда мы сели, Юлия украдкой улыбнулась мне. Обед состоял из курицы, картофельного пюре и овощей.

Юлия изящно отправила в рот зеленую фасоль и картофельное пюре.

— Ты с таким удовольствием ешь овощи, — сказала я. — Ты любишь овощи?

Она покачала головой в ответ и вернулась к еде.

— Тогда почему ты их ешь? Я имею в виду, это удивительно, что ты их ешь, хотя овощи и полезны пока ты растешь, чтобы из маленькой девочки превратиться в красивую молодую женщину, но это необычно для ребенка так спокойно их есть.

Она достала блокнот из маленькой розовой сумочки, висевшей у нее на шее, и начала что-то писать:

Он

Я пребывала в замешательстве.

— Что ты имеешь в виду?

Она не ответила. Просто продолжала есть, медленно потягивая из стакана свежевыжатый апельсиновый сок. Ее плечи, однако, не могли скрыть напряжения от слова, которое она написала.

Этот «Он» беспокоил ее, кем бы он ни был. Хорошо это было или плохо мне следовало узнать.

— Кто он? — Спросила я, но она не ответила. Она даже не удостоила меня взглядом. Поэтому я придвинула к себе ее блокнот и написала свой вопрос.

Кто он?

Она взглянула на лист, потом на меня и без всякого выражения вернулась к еде.

Мне показалось в этот момент, что я разговариваю со взрослой женщиной, которая, похоже, лучше меня контролирует свои эмоции.

Ее внезапный переход от взволнованного ребенка, который улыбался мне всего несколько минут назад, к холодно-отчужденному существу глубоко меня взволновал. Я решила, что ей нужно больше времени, чтобы узнать и привыкнуть ко мне, поэтому выбрала более нейтральную тему.

— У нас есть свободный час после обеда. Чем бы ты хотела заняться?

Тут она ожила и что-то написала в блокноте.

Рыжие волосы. Как у тебя.

И ее глаза умоляли меня, чтобы я разрешила ей покрасить волосы в рыжий цвет.