Нф-100: Адам в Аду (СИ)

Лаборатория оказалась намного больше, чем предполагал Ро. И намного темнее.

Ему почему-то казалось, что в прошивочной должно быть много света, как в операционной. В центре -- операционный стол. И много людей.

А здесь половину площади занимали хромированные шкафы и толстые трубы под потолком, слабо поблескивающие в далеком свете уличных фонарей.

Кривцов включил верхний свет -- тусклое мерцание по периметру. Уселся на кушетку у дальней стены и, не мигая, уставился на непрошеных гостей. Казалось, только теперь происходящее добралось до его сознания, и он смотрел на роботов как на привидения.

-- Ну? -- спросил он. -- И что дальше?

-- Ты можешь идти, -- откликнулся Разумовский, проводя рукой по гладкому боку пустой стеклянной сферы. -- Не бойся. Мы тут ничего не тронем.

-- Ну уж нет, -- нервно рассмеялся Кривцов. -- Сначала вы объясните мне все, а то...

-- А то что? -- спросил Разумовский, подбираясь. -- Выдашь нас? Нам, в отличие от тебя, терять нечего!

Кривцов задрожал, но продолжал сидеть и смотреть. Ро стало жаль его.

-- Подвинься! -- Разумовский сел рядом с Кривцовым, закинул руки за голову и прикрыл глаза.

Кривцов отодвинулся до самого края, не сводя глаз с механических рук.

Ро подошел к Левченко, рассматривающему аппаратуру.

-- Странно все-таки, -- вполголоса сказал Левченко, -- казалось бы, нейрокристаллизация обречена и доживает в агонии последние дни... А они придумывают, придумывают, все новое и новое... Такие автоклавы были редкостью, когда я работал. У нас таких не было. Были попроще. Новые уже появлялись, но стоили как наш НИИ со всем содержимым. И мы работали с теми, старыми -- и хорошо работали, я тебе скажу. А ведь мы людей консервировали. Людей. А сейчас -- делают побрякушки. Получается, побрякушки важнее людей?

-- А я думал, нейрокристаллы прошивщики делают, -- удивился Ро.

-- Прошивщики, конечно, куда без них, -- отозвался Левченко. -- Температуру, давление, время воздействия, состав -- все определяет прошивщик. А потом несколько часов за столом руками прошивает.

Стола-то Ро и не узнал -- столько на нем было оборудования. Из белой пластиковой поверхности торчали куски металла неясного предназначения, сверху нависала лампа, судя по конструкции дающая сильный направленный свет, стойки других светильников делали стол похожим на футбольный стадион. На краю стола стояла небольшая, размером с голову, стеклянная сфера, рядом, на подставке набор инструментов, напоминающих зубоврачебные.

-- Иглы, -- подсказал Левченко. -- Часть используется для введения реактивов внутрь кристалла, некоторые нужны для подачи точечных электрических разрядов...

Только микроскоп Ро узнал без труда.

-- Прошивка вручную -- это уже последняя стадия. А всю подготовительную работу выполняет техника.

-- Вот это все? -- Ро обвел взглядом просторное помещение.

-- Ну да. Вот эта штука является второй в цепочке автоклавов. А первый -- вон тот, видишь? Там очень мягко мозг отжимают... Заменяют воду на специальный раствор, рецепт которого каждый прошивщик держит в секрете. Во время этой стадии уже определены все цвета -- реакция уже прошла. Но прошла она сродни фотографии на пленке -- уже есть, но еще не проявлена. После первой стадии кристалл уже может просуществовать несколько часов, оставаясь неизменным. Он прочнее мозга и способен выдержать большую нагрузку. Это важно для второй стадии. Дальше, -- Левченко подхватил Ро под локоть и повел вдоль стены, -- кристалл попадает сюда. Здесь тонкими настройками давления и температуры раствор доводится до кипения. В крошечные полости, образованные пузырьками, загоняется полимер с проводником на основе углерода. Когда насыщенность кристалла полимером достаточна, его переносят сюда.

Левченко остановил Ро напротив большого аквариума.

-- Здесь из кристалла выходят остатки раствора, а полимер потихоньку застывает. Готовый кристалл твердый, но достаточно хрупкий. Чтобы защитить его от внешнего воздействия и обеспечить долговечность, его покрывают жесткой оболочкой из изолятора. Собственно, на этом процесс прошивки можно было бы и закончить. Кристаллу для работы большего и не надо. Но, -- он вздохнул, -- есть еще эстетическая ценность.

-- Эстетическая ценность не зависит от прошивщика, -- раздался голос Кривцова.

Ро обернулся. Кривцов все еще сидел на кушетке рядом с Андреем. Но теперь в глазах его страх соперничал с любопытством.

-- Все зависит от того, как человек прожил жизнь. Прошивщик должен только одно -- не испортить.

-- Оставь, Веня, -- отмахнулся Левченко. -- Тебе ли не знать, как прошивщики вытягивали безнадежные случаи?

-- Можно и после гильотины голову пришить, только не надо говорить, что для этого требуется особое мастерство. Все равно не оживет, -- усмехнулся Кривцов.

Заговорив на знакомую тему, он быстро приходил в себя.

-- Прошивщики уверены, что они -- творцы. На самом деле они -- ремесленники. Творцы -- те, кто работает с сырьем. Отбирает, бережно изучает, находит проблемные зоны и начинает аккуратно и нежно срезать лишнее, оставляя лаконичную, безупречную форму.

-- Неизменную.