Незнакомка из Пейроля

Сейчас ему хотелось только одного – выпить кофе с шоколадным батончиком. Он отправился в кафетерий, после чего вышел во двор, чтобы глотнуть свежего воздуха. Небо было чистым и ясным, но осенний холод не располагал к неспешной прогулке. Самюэль ускорил шаг, избавляясь от стресса после тяжелой операции и одновременно думая, что подарить Марианне на Рождество.

Если оттягивать этот вопрос до последнего момента, наверняка придется купить что попало, а Марианна, конечно, надеялась получить что-то особенное. Но что? Может, часы… У нее ведь есть какие-то часы? Боже мой, он даже не может вспомнить, что она носит на запястье! Мало-помалу его чувства к ней меняются, он все реже ищет повод, чтобы остаться одному. Несмотря на то что она явно берет его на абордаж, он все больше привыкает к ней. Может, в конце концов он оценил в ней нежную и хрупкую женщину? Предпочел противоположность Паскаль, у которой был твердый характер и несгибаемая воля? Марианна была уязвимой, у нее было легко выбить почву из-под ног, ее хотелось защищать. Если Самюэль чем-то и помогал Паскаль, то вовсе не потому, что считал ее беззащитной. Такая нелепая мысль даже в голову ему не приходила.

Он посмотрел на часы и вернулся в помещение. Медсестра не вызывала его, но он должен был еще раз осмотреть Антуана Валье и дать разрешение на перевод в пневмологическое отделение. Самюэль решил, что сам будет сопровождать этого пациента, что даст ему возможность увидеться с Паскаль и немного поболтать. В последнее время она не звонила ему, но, изредка встречая ее в больнице, он заметил, что выглядит она излишне озабоченной. Конечно, совместное существование с Надин Клеман создавало определенные проблемы, но Паскаль должна была справляться с ними без особого труда. Может, у нее были какие-то другие затруднения, о которых она не хотела с ним говорить? Мысль о том, что она больше не доверяет ему, огорчала его. Вчера Лоран сказал, что хочет пригласить ее на обед, если только он, Самюэль, не возражает. Когда он представил себе, что Паскаль будет обедать наедине с таким мужчиной, то омрачился еще больше. Лоран будет смешить ее, попытается вызвать интерес к себе, что не составит ему труда, поскольку в нем были все качества, которые Паскаль ценила в людях. Они могут увлечься друг другом, они уже увлечены. Конечно, ей надоело одиночество, хотя всем своим видом она отрицала это.

Обед вместе с Лораном… Свечи, нежная музыка, и к чему это все приведет? Уступит ли она в первый же вечер? Нет, она была не из легкодоступных женщин. Нет, беднягу Лорана ему, конечно, жаль, поскольку он был просто создан для семьи. Самюэль от всей души желал ему встретить достойную женщину, но… Паскаль?

После развода Самюэль взял на себя роль друга и был в курсе ее новостей. Она рассказывала ему о своей жизни, о своей работе в клинике Некер, о своих нечастых приключениях. Он слушал ее, со страхом ожидая того дня, когда она объявит ему, что влюблена в другого мужчину, но этого пока не случилось. Сможет ли он поддержать ее выбор сейчас? Сможет ли представить себе Паскаль в объятиях Лорана и подавить в себе неприязнь к ним обоим?

Вернувшись в операционный блок, он занялся переводом Антуана Валье, который уже пришел в себя и жаловался на боли.

– Сейчас вами займется доктор Фонтанель, она назначит вам болеутоляющие препараты…

Самюэль и сам бы не отказался от маски с эфиром, которая позволила бы ему забыться. Думая о Паскаль, он так и не придумал никакого подарка для Марианны.

– Как тебе этот цвет? – спросила Паскаль, вертясь перед зеркалом. – Ты уверена, что он мне идет?

– Конечно, – ответила Аврора решительным тоном. – Красный тебе очень идет! И прекрати волноваться, ты заранее выиграла эту партию, разве не так?

Перед тем как вернуться в Пейроль, они объехали лучшие бутики старого Альби. Советуясь с Авророй, Паскаль для сегодняшнего вечера выбрала юбку с коротким жакетом.

– Лоран Вийнев… Ну и ну! Я так и думала. Если вас заметит кто-нибудь из больницы, тут же пойдут сплетни.

– Мы обедаем у него дома.

– У него?! – воскликнула Аврора. – Так он и готовить умеет?

– Не знаю. По крайней мере он позаботился о том, чтобы сплетен не возникало.

Они были уже в километре от Пейроля, когда Паскаль заметила старую даму, сметавшую листья с порога своего дома. Она поставила тележку прямо на дороге, и Паскаль замедлила ход, надеясь ее объехать.

– Ох уж эти мне старички… – вздохнула Аврора.

Как и Паскаль, Аврора научилась ангельскому терпению, имея дело с больными людьми. Обе они вышли из машины, мило улыбаясь.

– Так вас собьет машиной, – учтиво сказала Паскаль, поздоровавшись. – Вам помочь?

Пока Аврора отвозила тележку к порогу, Паскаль представилась.

– Мы с вами соседи, я живу…

– Я знаю, где вы живете, доктор Фонтанель. Смешно вас так называть, потому что для всех вокруг – это имя вашего отца, того самого доктора Фонтанеля. Но медицина всегда была вашим семейным делом, ваш прадедушка ухаживал за моей матерью!

На морщинистом лице старушки сияли яркие голубые глаза.