Незнакомец

Инга вспомнила Мариуса на паруснике, когда тот грубо столкнул ее вниз. И позже здесь, в гостиной, когда он надавал ей пощечин. Некрасиво, ужасно, но это было, наверное, крайностью, на которую он при определенных обстоятельствах был способен. Убийцей же он не был. Он никогда не причинил бы серьезного вреда ни ей, ни Ребекке. Он защитил бы их от Максимилиана. А теперь Мариус лежал там, наверху, на полу в спальне Ребекки, и литрами терял кровь — и если очень скоро не подоспеет помощь, он умрет прежде, чем наступит утро.

"И мы тоже, — подумала Инга с полной уверенностью. — Мы тоже умрем прежде, чем снова наступит вечер".

4

Теперь у Кронборга сложилась картина. Многое еще было неясным, некоторые контуры были расплывчаты. Но тем не менее пазл потихоньку складывался. Он мог полностью изменить картину происходящего, а мог оказаться несущественным, полицейский не мог сказать этого с точностью. Точно было только то, что у него начал вибрировать нерв, а из своего опыта он знал, что это редко бывает без причины.

Максимилиан Кемпер был другом умершего Феликса Брандта — возможно, лучшим другом. Во всяком случае, он так сказал Сабрине Бальдини. Кемпер постоянно бывал в доме Брандтов, особенно после своего развода, который случился семь лет назад.

— Он всегда рассказывал, что это был ужасный бракоразводный процесс, — сообщила Сабрина, — жесткий и грязный. Его жена, должно быть, как следует высосала из него деньги.

Максимилиан был на той рождественской вечеринке — конечно же, один, так же, как и Сабрина Бальдини. А поскольку они оба были единственными гостями без пары, то почти неизбежно в какой-то момент вступили в разговор. Кемпер усердно флиртовал с Сабриной, дал ей почувствовать, что она желанна и неповторима, а Сабрина, будучи уже давно одинокой и неудовлетворенной в своем браке, мгновенно увлеклась им.

— Я-то сразу рассталась с моим мужем, — рассказала она комиссару. — Вся эта игра в прятки мне вообще не нравилась. Напротив, она психически истощала меня. Я все больше и больше худела, и у меня постоянно болел желудок. Но Максимилиан не хотел, чтобы о наших отношениях узнали все. Он находил для этого тысячи причин и объяснений. А я просто впала в зависимость от него и позволяла все себе внушать. Сегодня я думаю, что он никогда меня не желал. Если б я вдруг стала свободной, то сделалась бы для него обузой.

Они встречались в отелях, на отдаленных парковочных площадках и в других уединенных местах. Поначалу Максимилиан был внимательным, заботливым и чутким любовником. Он проявлял большое участие в жизни Сабрины, всегда хотел подробно знать, что она делала, что чувствовала. Вначале ей не бросалось в глаза, что при этом он особенно интересовался ее дружбой с Ребеккой.

— Дружба — это, пожалуй, слишком громко сказано. Я несколько лет была сотрудницей в ее добровольной организации по защите детей. Мы были коллегами, прекрасно понимающими друг друга, но, в принципе, никогда не делились личными делами. К тому же я в то время уже давно не работала в "Детском крике". Когда Ребекка устраивала вечеринки, типа того рождественского торжества, она приглашала меня, но это, в конце концов, означало только, что мы, может быть, виделись один-два раза в году. Я всегда мало знала о ней, и сейчас мало знаю.

Однако Бальдини, влюбленная и сходившая с ума по Максимилиану, все время старалась удовлетворить его любопытство, касающееся Ребекки. Со временем Кемпер перестал делать вид, что разговор случайно заходит о Брандт, и стал спрашивать о ней напрямую. Сабрина, конечно же, удивилась и захотела знать, что же его так интересовало в этой женщине.

— Я считала, что он-то должен был знать ее гораздо ближе, чем я. Ведь он являлся близким другом ее мужа и так часто бывал в их доме! Максимилиан объяснил, что восхищался работой Ребекки, но она, к сожалению, сразу замыкалась, когда речь заходила о ней. Меня это немного удивило, потому что я всегда знала Ребекку как человека, который отождествляет себя со своей работой и с удовольствием говорит о ней. Разумеется, не называя при этом имен тех лиц, о которых шла речь. Она всегда была очень корректной…

На мгновение Сабрина замолкла. В этот момент они с Кронборгом говорили уже не по телефону. Он приехал к ней — она жила недалеко от управления уголовного розыска, в тихом переулке, на первом этаже многоквартирного дома. В ее квартире была большая красивая терраса с солнечным садом.

— Раньше, после обеда, в шестом часу я обычно сидела в саду. Но с тех пор, как я получаю эти письма с угрозами, от этого пришлось отказаться — в течение лета я больше этого не делала, — рассказала Сабрина. Вот и сейчас они с комиссаром сидели друг напротив друга в гостиной. Бальдини приготовила крепкий и очень хороший кофе и поставила на стол несколько гренков, намазанных маслом. Было половина восьмого.

"Наконец-то кофе, — с благодарностью подумал Кронборг, — да еще и что-то съестное!"