Незнакомец

Рядом с ним сидела Габриэла, мать-одиночка с двумя детьми и самая старшая из них – ей было сорок четыре. Двадцать лет назад она начинала как оператор сексуальных услуг по телефону. Ее задача состояла в том, чтобы как можно дольше удерживать клиента на линии, а с него брали $3,99 за каждую минуту разговора. В недавнем прошлом Габриэла отиралась на сайте знакомств «без ответных обязательств» вкупе с другими пылкими домохозяйками. Ее работа заключалась в том, чтобы общаться с новыми клиентами (читай: дурить им голову), изображая, что секс неизбежен, пока не заканчивался бесплатный пробный период, после чего воздыхателям предлагали оплатить кредитной картой годовую подписку.

Девятнадцатилетний Мертон присоединился к ним последним; он был худощав, плотно татуирован, имел бритый череп и ярко-голубые, слегка безумные глаза. Мертон носил мешковатые джинсы со свисающими карманными цепями, которые намекали на его принадлежность не пойми к кому – то ли к байкерам, то ли к рабам. Ногти этот малый чистил острием ножа с выкидным лезвием, а в свободное время добровольно помогал телеевангелисту, который читал проповеди на стадионе, вмещавшем двенадцать тысяч человек.

Мертон обернулся к незнакомцу:

– Ты явно разочарован.

– Теперь это сойдет ему с рук.

– Что? Прием стероидов ради игры в большой футбол? Невелика важность. Небось на таком соке сидит восемьдесят процентов этих детишек.

Эдуардо согласился:

– Мы придерживаемся своих принципов, Крис.

– Да, – сказал незнакомец. – Я знаю.

– На самом деле твоих принципов.

Незнакомец, которого в действительности звали Крис Тейлор, кивнул. Крис был основателем этого движения, пускай оно пока и не вышло за пределы гаража, который принадлежал Эдуардо, примкнувшему первым. Предприятие началось как забава, как попытка исправить сбившихся с пути. Скоро, рассчитывал Крис, их движение станет прибыльным бизнесом и источником добрых дел. Но чтобы добиться этого, нельзя позволять одним закабалять других, а значит, все они должны придерживаться основополагающих принципов.

– Что случилось? – спросила его Габриэла.

– С чего ты взяла, будто что-то случилось?

– Ты здесь не появляешься, если все в порядке.

Это была правда.

Эдуардо откинулся назад:

– Появились проблемы с Деном Молино и его сыном?

– И да и нет.

– Мы получили деньги, – сказал Мертон. – Это уже неплохо.

– Да, но мне пришлось работать в одиночку.

– И что?

– А то, что Ингрид должна была быть со мной.

Они все переглянулись. Габриэла нарушила молчание:

– Она, видно, решила, что женщина будет слишком выделяться на футбольном отборе.

– Может быть, – согласился Крис. – У кого-нибудь есть от нее вести?

Эдуардо и Габриэла покачали головой. Мертон встал и сказал:

– Погоди, когда ты говорил с ней в последний раз?

– В Огайо, когда мы подходили к Хейди Данн.

– И вы должны были встретиться на футбольном отборе?

– Она так сказала. Мы следовали инструкции, ехали по отдельности и не общались.

Эдуардо снова начал что-то печатать:

– Подожди, Крис, дай мне кое-что проверить.

Крис. Довольно странно слышать, как произносят его имя. В последние несколько недель он был анонимом, незнакомцем и никто не называл его по имени. Даже с Ингрид инструкция требовала однозначно: никаких имен. Анонимы. Разумеется, в этом крылась ирония. Люди, к которым он подходил, полагали, что до них никому нет дела, и жаждали анонимности, не понимая, что на самом деле для них ее не существует.

Для Криса – незнакомца – она существовала.

– Согласно расписанию, – произнес Эдуардо, глядя в экран, – Ингрид должна была приехать в Филадельфию и сдать машину в прокатную контору вчера. Дайте-ка я проверю и посмотрю… – Он поднял взгляд. – Черт.

– Что?

– Она не вернула машину.

Все замерли.

– Надо позвонить ей, – сказал Мертон.

– Это рискованно, – возразил Эдуардо. – Если она в опасности, ее мобильник может быть в чужих руках.

– Придется нарушить протокол, – сказал Крис.

– Осторожно, – вставила Габриэла.

Эдуардо кивнул:

– Давайте я позвоню ей на «Вайбер» и выйду на связь через пару болгарских ай-пи-адресов. Это займет минут пять.

Заняло три.

Раздался звонок. Один, второй, и, когда прозвенел третий, им ответили. Они ожидали услышать голос Ингрид. Но нет.

Ответил мужчина:

– Кто это? Представьтесь, пожалуйста.

Эдуардо мигом прервал звонок. Все четверо постояли в молчании, в гараже воцарилась мертвая тишина. Незнакомец – Крис Тейлор – произнес то, о чем подумали все:

– Нас засекли.

Глава 37

Они не сделали ничего дурного.

Салли Перриман была младшим партнером в фирме, назначенной играть первую скрипку в трудном и долгом деле, где фигурировали иммигранты – владельцы греческой столовой. Они сорок лет успешно и с прибылью работали на одном и том же месте в Гаррисоне, пока крупный хедж-фонд не построил на их улице офисную башню. Местные власти были вынуждены прийти к заключению о надобности расширить ведущую к зданию дорогу, так как движение стало активнее. Это означало снос столовой. Адам и Салли восстали против власти, банкиров и в конечном итоге – против глубоко разъевшей их коррупции.