Нежный плут

Рослинн с извиняющимся выражением лица улыбнулась Джорджине, а Джеймсу, который неодобрительно смотрел на Энтони, сказала:

– Вам этого следовало ожидать. Я слышала, вы безжалостно издевались над ним, когда он женился на мне.

– Не потому, что он женился на вас, моя дорогая, а потому, что он никак не мог перелезть через стену, которой вы перегородили брачное ложе.

Рослинн порозовела от напоминания о том, как долго она не могла простить Энтони предполагаемую неверность. Энтони начал приходить в себя – тема уже не веселила его, как несколькими мгновениями раньше. Во время паузы, последовавшей за сердитым замечанием Джеймса, Джорджина дала им понять, что ее все это тоже не очень развлекает. Она даже было подумала надеть одну из туфель, чтобы наподдать обоим Мэлори. Но вместо этого сказала:

– Джеймс Мэлори, ты бы лучше подумал о проблемах, которые могут встать перед тобой.

Это замечание вызвало у Энтони новый приступ смеха, а Джеймс хмуро взглянул на жену.

– Брось, Джордж, ты же видишь, что он поверил.

– Да что он… что его так разбирает смех, прямо в конвульсиях корчится? Я хочу знать, что тут такого веселого в том, что ты женился на мне?

– Господи, ты тут вообще ни при чем! Это из-за того, что я вообще женился!

– Тогда почему бы тебе не сказать ему, что это была не твоя идея, а что мои братья…

– Джордж!

– …заставили тебя?

Потерпев неудачу в попытке остановить ее, Джеймс закрыл глаза и стал ждать, какую реакцию вызовут слова этой маленькой прелести. Было бы слишком – надеяться, что Энтони этого не услышит.

– Заставили? – произнес Энтони, не веря своим ушам. Он замолчал ровно настолько, чтобы вытереть мокрые от слез глаза. – Ну, теперь все более-менее понятно. Надо было с самого начала так и сказать, старик. – Он слишком долго сдерживал себя, произнося столь длинную фразу. – Заставили? – давясь, произнес он и снова разразился смехом, еще пуще, чем до этого.

Очень спокойно Джеймс обратился к Рослинн.

– Или вытащите его отсюда, или в течение многих месяцев вам не будет от него никакой пользы. Может быть, целый год.

– Ну, Джеймс, – попыталась она успокоить его, сама еле сдерживаясь, чтобы не заулыбаться. – Вы должны согласиться, что мысль о том, что вас можно заставить, выглядит надуманной… – Но все более мрачный вид Джеймса заставил ее переключить свое внимание на мужа: – Энтони, перестань. Это не так уж и смешно.

– Вот черт… это ж… – с трудом выговорил он. – Сколько их, Джеймс? Трое? Четверо? – Когда Джеймс зло посмотрел на него, он взглянул на Джорджину, ища у нее ответа.

Она столь же неодобрительно посмотрела на него, но сказала:

– Если тебя интересует, сколько у меня братьев, то при последнем подсчете было пять.

– Боже милостивый! – В перерывах между приступами смеха Энтони состроил гримасу. – Да, дал ты там маху, братец. Я очень сочувствую тебе.

– Сейчас ты мне посочувствуешь, – прорычал Джеймс и снова двинулся на Энтони.

Но Рослинн опять вмешалась, на этот раз схватив мужа за руку.

– Ты не знаешь меры, когда нужно остановиться, – увещевала она его, таща к двери.

– Да я начать не успел, – запротестовал он, но одного взгляда на Джеймса ему хватило, чтобы внести поправки в свое поведение. – Ты права, дорогая, ты действительно права. А ты не сказала Джейсону, что мы нанесем ему визит, когда он будет в городе? Господи, никогда не думал, что мне так захочется повидаться со старшими и так много интересного рассказать им.

Не успел Энтони выйти, как дверь с треском захлопнулась за ним, но это снова повергло его в хохот, особенно раздавшийся за дверями взрыв ругательств.

Рослинн сердито взглянула на него.

– Ей-богу, так нельзя себя вести.

– Я знаю, – улыбнулся Энтони.

– Он может не простить тебе этого.

– Я знаю. – Улыбка расплылась на его лице еще шире.

Рослинн укоризненно цыкнула языком.

– И ты ни в чем не раскаиваешься, да?

– Ну ничуть. – Он усмехнулся. – Вот проклятье, я забыл его поздравить.

Она резко дернула его за руку.

– И не думай! Мне хотелось бы, чтобы твоя голова оставалась на плечах.

Эта тема сразу перестала его интересовать, он внезапно прижал ее к стене коридора.

– Ты да?

– Прекрати, Энтони! – Она засмеялась, больше для виду пытаясь увернуться от его губ. – Какой же ты неисправимый.

– Я влюблен, – хрипловатым голосом возразил он. – А влюбленный мужчина обычно неисправим.

Он покусывал ее уши, она задыхалась.

– Ну хорошо, раз уж ты так… Наша комната ведь совсем рядом.

ГЛАВА XL

– Господи! – воскликнул Энтони, когда на следующее утро Джеймс и Джорджина появились в столовой. – Как же, черт побери, я не заметил, что ты, Джеймс, достал себе такую первоклассную штучку?

– Потому что был слишком занят тем, что подкалывал меня, – ответил Джеймс. – И, парень, не начинай опять по новой. Знаешь, после твоего ухода у меня была более приятная ночь.