Неземной

Эгильрих ласково потерся о ее живот колючей щекой, оставил влажный поцелуй под пупком.

— Я хочу все видеть…

— Что видеть?

— Тебя. Какая ты здесь.

Он обхватил губами набухшие складочки и легонько потянул. Лера выгнулась от пронзившего все тело удовольствия.

Она закрыла глаза, будучи не в силах справиться с раскаленными острыми иглами, впивающимися в кожу. А когда открыла, встретилась с внимательным взглядом Эгильриха. Он пристально следил за ней. Будто она была опасным врагом, от которого он не знал, чего ожидать.

Он коснулся рукой стены за ее головой, и Лера тут же ощутила дуновение холода. Удивленно она запрокинула голову: стена начала покрываться пушистым белым инеем. И тут же по морозному узору побежали огненные всполохи.

Эгильрих прикрыл глаза, пока огонь не начал накрывать их, словно покрывало. Языки пламени складывались в символы — Лера могла узнать среди них необычные руны Нептуса. Вот только ни одна из них не была ей знакома.

Витиеватые буквы застыли прямо в воздухе, над их телами, отбрасывая на кожу яркие блики. От такой красоты замирало дыхание. Это было еще необычнее, чем черный туман и ледяной великан.

И только когда посмотрела на Эгильриха поняла, зачем он это сделал. Огонь освещал все ее тело, не оставляя простора воображению. Он мог видеть все. И он смотрел. Мрачным невеселым взглядом.

А потом снова наклонился и медленно, словно нарочно мучая и ее, и себя, провел языком по ее промежности. Лера запрокинула голову и застонала. Эгильрих снова обхватил губами чувствительные лепестки ее плоти и начал медленно сосать. Другая его рука нашла цепочку от подвески.

Лера взвилась над кроватью, когда почувствовала давление изнутри. Он медленно тянул кристалл, вынимая из ее тела. Заставляя тугое отверстие расширяться и раскрываться.

Не отводя глаз, Лера следила за тем, как он втягивает в рот нижние губки, облизывает их и старается обхватить сильнее. Она не могла понять, что возбуждает ее больше: то, что он делает. Или то, что она на это смотрит.

Тело желало получить гораздо больше. Из нее хлынул такой поток влаги, что она почувствовала, как она стекает в расщелинку между ягодиц, смачивая тугой вход.

Эгильрих жадно слизывал ее влагу, и Лера не могла оторвать взгляд от того, как за его губами тянутся тонкие ниточки ее шелковистого сока.

Боже, она еще никогда не была так возбуждена…

Он вошел в нее языком, и перед глазами потемнело. Лера тихо вскрикнула от невероятного ощущения и вцепилась пальцами в его спутавшиеся волосы. Не осознавая, что делает, подалась бедрами навстречу его рту, стремясь вобрать горячий язык как можно глубже. Но Эгильрих лишил ее даже этой наполненности. Она готова была умолять вслух. Незнакомое удовольствие выворачивало наизнанку. Ей хотелось большего. Чтобы еще острее, ярче, резче, жестче. Так, как хотел он.

Но Эгильрих решил испытать ее выдержку на прочность. А может, отомстить за упрямство и то, что не слушалась его. Лера не знала. Но когда увидела, как он приставляет сразу два пальца к входу в ее тело, жалобно застонала. Она сама дернулась вперед, насаживаясь на его пальцы и вбирая в себя, лишь бы он не лишил ее еще и этой ласки.

С ним она становилась одержимой нимфоманкой. Даже не верилось, что еще несколько недель назад она не любила секс и считала его повинностью. С Эгильрихом, с его неожиданной и почти болезненной нежностью, все становилось совсем другим.

Он начал осторожно и медленно двигать пальцами, все время меняя ритм и не давая ей приноровиться. Лера перестала даже пытаться сдержать стоны. Казалось, что внутри вскипает и выплескивается наружу обжигающая лава.

Его рот снова накрыл нижние губки, язык мягко коснулся клитора. Лера взвилась над подушками, выгнулась, садясь почти прямо. Чувствовать томные, настойчивые движения его языка, было почти невыносимо. Лера еще сильнее вцепилась в его волосы, не задумываясь о том, причиняет ли ему боль. Беззастенчиво она начала тереться о его губы, пытаясь усилить давление на клитор.

Бессвязные стоны, срывающиеся с ее губ, разносились по всей комнате. Они смешивались с тяжелым дыханием командующего, и казались Лере странной завораживающей музыкой, которую они создает вдвоем.

— М-м-м… — Его горячее дыхание было словно обжигающим ветром. Вибрации голоса прокатились до позвоночника и обратно, скапливаясь между бедер целым потоком шелковистой влаги. — Так тебе нравится? — Он снова надавил на клитор языком и потер его так, словно хотел устроить ей пытки, а не доставить удовольствие.

Лера сжала бедра вокруг его головы:

— Да-а-а… Очень…

Он убрал пальцы из ее тела, мышцы тут же жадно сжались, пытаясь удержать его внутри.

Срывающимся голосом Лера спросила:

— Ты хочешь отомстить мне?

Эгильрих нахмурил брови, опалив ее синим взглядом, в котором больше не чувствовалось ни стужи, ни льда.

— Почему ты так говоришь?

Неужели он действительно не понимает? Или делает вид?

Лера вдруг поняла, что впервые в жизни хочет доставить мужчине то самое, особое, удовольствие. Не просто хочет — ей НУЖНО это.