New mutation (СИ)

Девушка несколько раз заглядывала ему в глаза в течение вечера, всякий раз ловя себя на мысли, что она определенно уже где-то видела и эти “зеленые очи”, и это лицо.

Подобное ощущение возникло и у Эйприл, когда она впервые встретила черепашек после превращения. Но поскольку она привыкла видеть их… в зеленом цвете, привыкла к их панцирям и привычке вечно таскать с собой оружие, то узнать в невысоком улыбчивом пареньке Микеланджело не вызвало у нее трудностей.

В лицах всех четверых было что-то, что отличало их от обычных парней, что-то нечеловеческое было написано у них в глазах и чувствовалось во всей манере держать себя, что-то что выдавало их, делало их уязвимыми… знаете, это люди еще называют красотой.

Известно множество случаев, когда в критических ситуациях человеческая система восприятия окружающего мира начинала работать по-иному, навсегда врезая в память отдельные моменты, черты лиц или голоса. Так произошло и с Эллин. Она привыкла думать, что ей привиделись “зеленые люди”. Но теперь, познакомившись с Донателло, она все чаще стала сомневаться в том, что ей “показалось”. Смущало только отсутствие панциря и нормальный цвет кожи.

Утром девушка проснулась на диванчике в комнате сестры, заботливо укутанная в большую джинсовую куртку. Эллин легко распахнула широкие серые глаза, удивившись тому, как быстро ее отпустил крепкий волшебный сон; девушка огляделась вокруг: в комнату через окно свободно проникали теплые солнечные лучики, освещая интерьер небольшой светлой комнаты, где в нескольких шагах от окна, справа, стоял деревянный письменный стол на резных округлых ножках, а на полу перед мягким диванчиком лежал светлый ковер с длинным ворсом, приятно щекотавшим пятки всякий раз, когда на него наступали. Лин почувствовала на своих плечах знакомую ткань - его джинсовка. Она зажмурилась, припомнив события вчерашнего вечера. Блондинка притянула к себе джинсовую куртку, втянув запах жесткой темно-синей ткани. Стоп!

“Если он оставил здесь куртку, значит, он еще вернется!” - подумала Лин, и на ее губах заиграла улыбка, а в глазах появился радостный блеск.

Тем же “звездным вечером” в квартире корреспондентки Эйприл О’Нил ее владелица и Темперамент мыли посуду.

Всякий раз вспоминая знакомство с родителями потом, Эйприл ругала себя за то, что весь тот вечер говорила и делала не то. Ей казалось, что она была недостаточно внимательна к Рафу и его участию в вечере (совершенно позабыв о Микеланджело. Это ее почему-то нисколько не смущало). Девушка чувствовала себя более рассеянной, чем обычно: она перестала замечать вокруг себя людей, в разговоре легко теряла нить, чувствовала, как предметы вокруг нее растворялись, сливаясь в одно сплошное… хм, зеленое месиво.

И вот после тяжелого рабочего дня Эйприл O’Нил выходила из здания, по пути прощаясь с коллегами, сопровождавшими ее в лифте:

- До завтра, Стэйси! Доброй ночи, Эстебан.

В руках девушка несла коробку из темного картона, доверху наполненную материалами, отрывками статей, оторванными “бесполезными маленькими ручками” кошек из Чайна-тауна и старыми аудио-пленками. Она собиралась взять такси и доехать домой без приключений. Но, как видно, ей было не суждено прожить жизнь, как нормальному человеку, пока из нее не исчезли бы все черепашки… ну, или хотя бы вот эта.

- Эстебан? - скептически спросил знакомый хрипловатый голос позади Эйприл.

Девушку почувствовала, как легкие больно обожгло, отчего стало невозможно дышать, сердце замерло, она обернулась, стараясь придать себе невозмутимый вид.

- Он испанец.

- Оу, испанец… Хм, что ж, я не испанец, но у меня немного итальянское имя. Здравствуй, Эйприл.

Девушка была рада его видеть. Она устало улыбнулась Темпераменту, который поджидал ее поодаль, облокотившись спиной о мотоцикл. Мотоцикл? Ах да, пару лет назад они с Донателло ведь несколько месяцев собирали его из запчастей старых и абсолютно негодных консервных банок, когда-то носивших гордое имя “Harley Davidson”.

Эйприл с интересом посмотрела на “стального коня”, а затем на Рафаэля: неизменная черная рубашка, выглядывающая из-под тонкой кожаной куртки, и темно-синие джинсы украшали его прекрасную спортивную фигуру, его темные волосы были растрепаны ветром, а в глазах плясали чертики; в руках он держал мотоциклетный шлем.

- Я мог бы… тебя подвести. - сказал он, посмотрев на девушку исподлобья.

- Да!