Читаем Невыдуманные истории полностью

<p><strong>Виктор Бабкин</strong></p><p><strong>СЕРЬЕЗНАЯ ШУТКА</strong></p>

В Свердловске проходила первая в истории Спартакиада народов СССР по зимним видам спорта. Многие участники разместились в гостинице «Большой Урал». И накануне соревнований по современному зимнему двоеборью, или, как его иначе называют, биатлону, в одном из номеров царило веселье.

Все началось с легкой руки тренера московских динамовцев Виктора Николаевича Бучина, воспитанники которого, ныне знаменитые спортсмены, а тогда молодые и малоизвестные Вячеслав Веденин и Анатолий Наседкин, заняли первые места в лыжной гонке юниоров на 10 километров и вообще отлично выступали в том сезоне.

Бучин всегда жизнерадостен, а вечером того дня был особенно оживлен. В биатлоне выступал еще один его ученик — Николай Мещеряков, и Виктор Николаевич был почему-то уверен в его завтрашней победе. Он был настолько уверен, что даже предложил затеять шутливую, очень забавную, хотя, может быть, и не совсем подходящую для предстартового дня игру. Решил прорепетировать торжественную церемонию награждения победителя.

— А может, не надо, Виктор Николаевич? — попросил Мещеряков. — Если бы я еще выиграл, то куда ни шло, но ведь я не выиграю…

— Ты победишь, — твердо сказал ему Бучин. — Обязательно. Вот увидишь.

— Но там же чемпион мира Меланин, там же все члены сборной, — отмахивался Николай.

Но Бучин больше его не слушал: он уже действовал. Быстро соорудил «пьедестал почета» из стульев и на верхнюю ступеньку заставил встать Николая. Сам же, изображая и главного судью, и представителя одновременно, «вручил» ему воображаемую награду.

Все смеялись и хлопали. Наконец рассмеялся и Николай Мещеряков. Конечно, он может получить только воображаемую награду. Совсем недавно начал он заниматься современным двоеборьем, лишь в трех гонках со стрельбой выступал этой зимой. В гонке сильнейших под Ленинградом занял лишь 13-е место, в Отепя был двенадцатым. Ну мог ли он по-настоящему конкурировать с асами?

Николай думал: «Нет». А Бучин действительно верил в ученика. У него были основания. Он хорошо помнил, как однажды Николай показал на крупных соревнованиях лучший результат и на дистанции гонки и в стрельбе. Тогда у него было двадцать попаданий, то есть все выстрелы попали в цель. И Николаю, как считал тренер, вполне по силам повторить этот успех.

На следующее утро биатлонисты приехали в Уктуссы. Был март, грянула скоротечная уральская весна, и в Уктуссах было настоящее половодье. Трасса проходила но мокрому снегу, и бежать на лыжах было совсем не легко. Как всегда, четыре раза приходилось останавливаться на огневых рубежах.

Когда Николай Мещеряков вышел на старт, он забыл о вчерашней шутке. Он только знал, что задача предстоит нелегкая, и приготовился к трудной борьбе. А когда судья взмахнул флажком и Николай бросился вперед, то думал уже только об одном: как рассчитать силы, как пройти дистанцию поровнее, но и побыстрее все-таки?..

Позади остался первый километр, потом второй, все шло хорошо. Темп Николай взял стремительный, но выдерживал его. И скоро Виктор Николаевич Бучин подсчитал, что у Николая было уже лучшее время.

Впереди еще много километров. На огневых рубежах Николай не терял времени даром: быстро снимал с плеча винтовку, занимал исходное положение и, неторопливо прицелившись, нажимал спусковой крючок.

Наконец позади четвертая, последняя, остановка. Стрельба закончена, осталось пройти совсем немного, скоро — финиш.

Николай еще не пересек его линию, а зрители уже знали, что лучшее время у Мещерякова. Они узнали об этом по радио. Но надо было выяснить, каков его результат в стрельбе. Ведь каждый промах увеличивает «чистое» время биатлониста.

Мишени были расшифрованы быстро. И оказалось, что Николай и стрелял лучше всех. Двадцать попаданий, все двадцать выстрелов в цель. Прав оказался Бучин: Николай мог повторить и повторил свой лучший результат.

Счастливый, взволнованный, Николай попал в объятия друзей. Но они тут же расступились, давая дорогу примчавшемуся с дистанции Виктору Николаевичу.

— Ну, что я говорил?! — кричал Бучин, целуя ученика.

А Николая уже пригласили к настоящему пьедесталу почета, где состоялась настоящая церемония награждения…

Оправдалась шутка Виктора Николаевича Бучина. Родился новый очередной чемпион Советского Союза по биатлону. В тот день все услышали о московском динамовце, уроженце Тамбовской области, старшем сержанте сверхсрочной службы, тогда 27-летнем Николае Мещерякове.

<p><strong>Наталия Колесникова</strong></p><p><strong>ДРАМА НА ПОМОСТЕ</strong></p>

При нынешнем высочайшем уровне спортивных достижений стать победителем очень трудно. Для этого, кроме всего прочего, нужно обладать еще и счастливым характером. Во всяком случае, у человека, наделенного ровным, жизнерадостным, легким нравом, больше шансов выйти в чемпионы, чем у вспыльчивого, мрачного и эгоистичного.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии