Невский пророк

– Совсем забыл, – Максим убрал руку с её плеча. – Тебе же родокам надо позвонить. Пойдем, к телефону отведу, заодно с соседкой познакомлю. Ты её не бойся, она может показаться старой грымзой, но на самом деле эта женщина – настоящий божий одуванчик…

***

Сотрудник Управления СЛ Женя Титов, известный под служебным именем Акула, позвонил в дверь своего начальника – полковника Разина. Обычно Женя не приходил к полковнику лично домой. Но срочность дела и новые открывшиеся обстоятельства вынуждали его встретиться с Разиным как можно скорее.

Дверь открылась, и на порог вышел сам полковник в домашней одежде. Выражение его лица говорило о том, что Разин был сейчас крайне недоволен столь внезапным визитом Титова.

– Женя, я же вроде просил тебя: старайся как можно реже приходить ко мне домой, – сразу тихо, но строго отчитал Акулу Разин.

– Простите, Сергей Палыч, – холодным тоном извинился Женя. – Дело очень срочное.

Полковник КГБ осмотрел лестницу на предмет посторонних, а затем устало махнул головой Жене:

– Заходи.

Они прошли в большую комнату квартиры, а затем Разин жестом усадил Акулу за свободный стул.

– По поводу документов «Цвета нации» что-то выяснили? – сразу поинтересовался полковник.

– Нет, – коротко ответил Женя.

– А профессора Гальцева нашли?

– Нет. С этим делом пока совсем глухо.

– Ну и какого тогда черта ты ко мне пришел? – полковник, как обычно, возмущался сдержанно, но тон его был весьма твердым.

Женя вдруг вынул из кармана и положил на стол серебряное кольцо с крупной печатью, на которой был изображен равнолучевой крест с розой посередине, а внизу печати были выгравированы три латинские буквы: «C.R.C.»

Разин молча взял кольцо со стола и начал его внимательно осматривать, не веря своим глазам.

– Не сомневаюсь, что этот символ вам хорошо знаком, – сказал Женя.

– Откуда оно у тебя? – после небольшой паузы хмуро спросил полковник.

– Сергей Палыч, вы что-нибудь слышали про «Петербургский освободительный фронт»?

– ПОФ? Слышал немного. Буквально на днях объявились в городе. Во втором управлении ими уже занимаются. Даже прозвище им там дали – ПОФигисты. Но данных про этих пофигистов пока никаких толком нет.

– Вот и я подумал: наверняка эти ПОФ – очередные подпольные выскочки, щемящиеся по подвалам. А оказалось, что не такие уж они и пофигисты. Совсем наоборот…

– Не тяни, Женя. Говори по существу.

– История такая: буквально сегодня наши коллеги засекли двух типов, которые во время митинга демократов клеили рядом во дворах листовки ПОФа. Расклейщиков попытались задержать, но те оказались вооружены и на удивление хорошо подготовлены. Один ушел и подстрелил одного из комитетчиков, а вот второго удалось взять. На руке у него вот это колечко и обнаружили.

Разин снова задумчиво начал рассматривать кольцо.

– Ты что, хочешь сказать, что ПОФ – это новые розенкрейцеры?

– Я ничего не хочу сказать, товарищ полковник. Но факт остается фактом. Это кольцо членов ордена Розы и Креста, в этом нет никаких сомнений.

– Ордена уже давно не существует. Наши предшественники из НКВД их всех уничтожили еще в конце тридцатых. Откуда они снова появились? А тем более у нас, в Ленинграде.

– Я не знаю, Сергей Палыч. Но это очень тревожный знак.

– А что этот тип говорит, которого задержали?

– Ничего. Молчит, как рыба. От вас, товарищ полковник, нужно распоряжение, чтобы его направили к нам. Отдадим этого супчика Шаману, и он из него всё вытрясет.

– Приказ я отдам сейчас же. А ты, Женя, глаз теперь не спускай с этого задержанного. Проинструктируй по поводу этого дела всех наших «уберов». Расследование кражи документов «Цвета нации» придется отложить на второй план. Розенкрейцеры – это уже реальная и серьёзная угроза. Если они спустя столько лет снова объявились именно здесь и именно сейчас, значит, готовят что-то серьёзное и масштабное…

***

Максим вместе с Олей ждал Мишу Еремеева возле его парадной, как они и договаривались.

Так как Оля осталась не только без документов и денег, но и без сменной одежды, Стрельцов попросил у Мишки, чтобы тот одолжил Максиму хоть какие-нибудь вещи у своей старшей сестры, которая вроде как была схожа по комплекции с Олей.

Еремеев сначала не поверил в историю с пожаром и о спасенной Максимом девушке, но в итоге, скрипя зубами, согласился помочь. Его неохотное решение было обусловлено тем, что Миша по сути сейчас помогал не самому Стрельцову, а какой-то его очередной крале, которую этот знатный бабник завтра же кинет.

Наконец из парадной серой девятиэтажки вышел Мишка с большим пакетом, набитым разной одеждой.

– Вон он. Ща, обожди меня здесь минутку, – сказал Максим Оле и пошел навстречу другу.

Девушка осталась стоять на дороге и принялась наблюдать за встречей Максима с его приятелем, чьи неформальные прикиды и длина волос на голове были практически одинаковы.

– Здорово, Мишань, – поприветствовал друга Стрельцов.

– Привет, дамский угодник, – Еремеев пожал Максиму руку и тут же всучил ему пакет. – Вот. Тут всякие бабские шмотки, которые Юлька уже почти не носит. Подойдет или нет, не знаю. Пускай твоя новая подружка сама смотрит.