Невская битва

Перезывались обычно молодые семьи — «от отцов сыновья, от дядь племянники». Было весьма распространенным делом, почти обычаем — выросший сын уходил строить собственный дом-двор и свою жизнь. Взрослые сыновья крайне редко оставались с родителями, обычно уходили на новое место — иногда совсем рядом с родительской деревней, иногда в дальнюю волость, где основывали свою деревню-починок. Именно поэтому на Новгородчине было очень мало больших сел и деревень. Преобладали мелкие однодворные деревни. Семь-восемь из десяти наугад взятых тогдашних поселений наверняка оказались бы именно такими — один двор, один хозяин. Сравнительно большими — в пять, десять, пятнадцать дворов — были лишь поселения, где процветал какой-нибудь промысел — соляной, железоделательный или жила дружная артель «рыбных ловцов».

Переходы лично свободных крестьян из волости в волость, из села в село тоже были делом обычным. Они использовались крестьянами в борьбе за снижение оброков. Феодал знал: коль поднимет он платеж повыше устоявшейся «старины», то крестьянин уйдет в другое место. Нужда в крестьянских руках ощущалась повсюду, поэтому платежи постепенно даже снижались. Владельцу выгоднее было получать умеренный оброк со многих крестьян, а не разгонять их непосильными поборами, рискуя «запустошить» свои деревни, ведь крепостной неволи тогда не было, крестьяне-общинники умели постоять за себя. Место тяжелого «половья» — половины урожая в пользу владельца — постепенно заняла треть. Потом появилась в оброках «четверть» и даже «пятина» из хлеба. А еще позднее издолье стало вытесняться точно определявшимся по договору-ряду оброком. «А дохода идет с той деревни — ржи 10 коробей, ячменя 10 коробей, овса 20 коробей, а денег — полтина новгородская. Да мелкого доходу 2 полти мяса, 4 барана, 2 чаши масла коровьего, 10 пятков льну, 2 бочки мойвы…»

Один за другим появлялись в разных концах Новгородского края все новые и новые починки. Они отстраивались, окружались расчищенными полями и лет за пять-десять превращались в крепкие деревни.

Постепенно оформилась и сеть более крупных территориальных центров-погостов. В каждом погосте было несколько десятков, а то и сотен мелких деревень. Сам погост бывал обычно более крупным, чем другие, поселением. В нем обязательно стояла церковь, рядом жил поп и другие церковные причетники. Нередко тут же помещался двор владельца ближней волостки, куда тот иногда наезжал из Новгорода. На погосте происходил суд, сюда сходились жители окрестных сел на местный торг. В самые древние времена погосты были местом сбора княжеских даней. Летопись упоминает о том, как легендарная княгиня Ольга «ставила погосты» по Луге-реке. По традиции на погост свозился боярский оброк из ближних деревень, и уже отсюда собранные запасы везли в Новгород.

Погостов было более ста. Они объединялись в крупные районы — пятины. Пятин было пять, отсюда и название. На северо-запад от Новгорода, обнимая приневские земли и уходя в дальние пространства Карелии, лежала Водская пятина, получившая название от племени водь. Южнее ее располагалась Шелонская пятина, она именовалась так от реки Шелони. На восток от Водской пятины тянулась обширная Обонежская пятина, обнимавшая Онежское озеро. За нею лежали новгородские владения, уходившие дальше на север, до самого Студеного моря, а на восток — до Урал-камня. К югу и юго-востоку от Новгорода располагались еще две пятины — Деревская и Бежецкая. Здесь земли новгородские упирались во владения тверских князей.

Велика и обильна была новгородская земля. В отличие от балтийских торговых городов — знаменитого ганзейского круга, — Новгород жил не только торговлей. Он был столицей огромной феодальной республики. В пятинах и погостах, селах и сельцах, весях и починках новгородской земли растили хлеб и варили соль, добывали пушного и морского зверя, плавили железо, ловили рыбу и возделывали лен, разводили скот и гончарили, добывали мед на глухих бортных ухожаях и промышляли мелкий жемчуг на северных реках. Торговля новгородская стояла на прочном и обширном хозяйственном основании. Земля новгородская жила, век от века расцветая.

Полтысячелетия просуществовала Новгородская феодальная республика — от легендарных драматических событий, связанных с вокняжением Рюрика в X веке, до присоединения к Москве в конце XV века.

Разнообразие и сложность новгородской жизни способствовали быстрому и широкому распространению грамотности. Долгое время считалось, что грамотных в Древней Руси было совсем немного, да и те сидели по монашеским кельям, переписывали церковные книги и летописи. Но открытие берестяных грамот опрокинуло эти представления. Огромная библиотека берестяных грамот каждый год пополняется десятком-другим новых находок и все больше расширяет наши знания о древней новгородской жизни. Среди авторов грамот есть дети, начинающие учить грамоту, есть крестьяне дальних волостей, есть тороватые купцы, а иногда и самого новгородского посадника строгие указания попадутся.

Сегодня уже не выглядит сказочным приукрасом неторопливый былинный распев: