Невская битва. Первый подвиг Александра

Предрассветный туман совсем скрыл другой берег. Туман с утра съедает снег быстрее, чем дневное солнце. И лёд становится рыхлым. Это и плохо, и хорошо. Плохо, потому как лёд может подломиться, а хорошо именно поэтому. Рыцари тяжёлые, под ними в первую очередь и подломится.

Князь о чём-то разговаривал с двумя невесть откуда пришедшими людьми, что-то среди новгородцев воевода таких не видел. Он чуть постоял в стороне и уже решил идти проверять построение, как князь позвал к себе.

— Слушай, что говорят. Немцы стоят лагерем там, где мы и рассчитывали, нас увидели, судя по всему, поутру нападут. Делают пока всё, как мы хотели. — И вдруг усмехнулся: — Ещё бы потонули в Сиговице, совсем меня порадовали. Проверь, все ли сыты, никто не болен, и главное, оружие. Напомни про то, что переднему полку биться до последнего не надо. Передовому тоже, а то я их знаю, падут все ни за что.

Услышавшие это пришлые смотрели, раскрыв рты. Такого приказа они точно никогда не слышали. Не биться до последнего! А как же тогда победить рыцарей?!

Рассветные лучи застали русичей уже на льду, выстраивались один полк за другим. Перекликаясь меж собой, новгородцы и ладожане, псковичи и изборцы занимали свои места. Дружины, которые привёл князь с собой из Низовской Руси, были конными, их выстраивал сам Александр.

Другой берег тоже готовился к решающей битве.

Вице-мастер ордена Андреас фон Вельвен размышлял, глядя в сторону русского берега. Против него посмел выступить этот мальчишка? Разбив глупых шведов неожиданным наскоком на берегу Невы, он возомнил, что теперь может тягаться с самим Ливонским орденом? Ничего, сегодня будет не просто бит, а уничтожен! Вельден уже разгадал намерение русского князя дать бой, как несколько лет назад его отец на берегу Эмбаха. Тогда русы успешно побили орден. Но фон Вельвен не так глуп, чтобы повторять ошибки предыдущих рыцарей. Он не позволил Александру добраться до Эмбаха, вынудил уйти на лёд озера. На Неве взошло солнце Александра, сегодня Андреас фон Вельвен решил его закатить.

Вельвен, сидя на своём огромном коне, оглянулся. Вокруг уже собрались, ожидая построения, лучшие рыцари ордена. Андреас медленно поднял свой великолепный шлем и надел его. За ним последовали остальные. Каких только шлемов не было у рыцарей ордена! И в виде огромной бычьей головы, длинные рога которой завивались назад, и в виде птицы — орла или коршуна, украшены распростёртыми крыльями, когтистыми лапами, просто рогами, даже фигурками всадников или ощерившихся друг на друга псов... Фантазия не знала предела! Это даже удобно, рыцаря можно легко узнать по шлему, даже сзади под плащом никогда не спутаешь двух братьев-близнецов, потому как шлемы у них разные.

Убедившись, что всё готово, вице-мастер отдал приказание, и на лёд тотчас поскакал знаменосец со знаменем ордена, развевающимся на ветру, туда, где должно начаться построение огромного клина, которое часто называли «свиньёй». Андреас скосил глаза на главного герольда ордена, уже поднёсшего к губам знаменитый горн Фоле, про который говорили, что с ним ходили в бой войска Карла Великого. Щёки герольда надулись, казалось, готовые лопнуть. Звук полился не сразу, сначала стало тихо-тихо. Но когда сигнал был дан, всё вмиг ожило, зашевелилось, огромная людская и конская масса принялась выстраиваться, приобретая чёткие очертания страшного в своей силе клина.

С русского берега почти сразу откликнулись их трубы. Вельвен усмехнулся — точно петухи перед рассветом перекликаются.

Клин строился чётко и быстро, долгие годы тренировок и учёбы превращали рыцарей не просто в великолепных, а в послушных, чётко выполняющих любую команду воинов. Дисциплина в ордене всегда была на высоте. Это не шведский разброд под началом Биргера, здесь никто не удерёт, не бросит товарища и тем более знамя, чтобы спасти себя! Пока поднято знамя полка, ни один рыцарь не сделает и шагу назад, потому что в таком случае он будет из ордена с позором изгнан, лишён всех владений и умрёт с голода, отверженный всеми. Об этом помнят все рыцари. Они хорошо знают и другое — в случае победы их ждёт богатая добыча. А ещё они презирают смерть. Война, битва для рыцарей просто любимое дело, а что при том можно и погибнуть, об этом не думается. Только бы не получить рану, которая сделает беспомощным, не могущим сесть на коня и держать в руке меч. Вот этого рыцари боялись гораздо больше смерти, а потому бились до конца и очень жестоко. Врага не следовало ранить или испугать, враг должен быть убит! В этом залог победы.