Невозвращенцы

Анчар никак не прореагировал ни на слова Белявского, ни на реакцию на них Гордеева. Создавалось впечатление, что генерала совершенно не интересует мнение присутствующих, их слова и чувства, что он разговаривает сам с собой и что-то решает для себя. И, судя по его мрачной физиономии, для Стаса будущее решение ничего хорошего не сулит.

— Не верю я этому молодчику! — энергично махнул рукой с зажатым уоки-токи Белявский. — Врет он все — от начала и до конца. Нажрался до свинячьего визгу, устроил дебош, убил человека…

— Анне ты тоже не веришь? — исподлобья глянул на Беса Анчар.

— Нет, ну почему же… — на секунду смешался Белявский, но тут же нашелся: — Она же не присутствовала при драке, ничего не видела. Может, Анна пожалела Гордеева или они договорились? Такое тоже нельзя исключить.

— Что ты мелешь? О чем договорились? Моя дочь мне никогда не врала! А еще прикинь временные характеристики. По ним-то они никак не могли сговориться. И показания охраны: время отъезда, время приезда, время в пути. Навскидку можно просчитать, что в ночном клубе они пробыли меньше часа, — похоже, Анчар наконец вышел из эмоционального ступора и стал проявлять характер. — И прикинь, за полчаса, максимум — за сорок минут, Гордеев сумел вдрызг напиться, погонять танцовщиц, убить человека, вступить в сговор с Анной и скрыться с ней на автомобиле. И не куда-нибудь приехать, а сюда, в мой дом, где его будут в первую очередь разыскивать. А потом, после всего этого он улегся в постельку и заснул сном младенца так, что его еле разбудили.

— Ну, если принять серьезную дозу спиртного, так и из пушки не разбудишь и вообще все по фигу… — попытался возразить Белявский, но и в его голосе зазвучали нотки сомнения.

— Ах, оставь! — с досадой отмахнулся Анчар от Белявского. — Хоть убей, Серафимыч, не верю я тем свидетельским показаниям. Две стриптизерши, охранник Севы Семенца… Дочери — верю! Ему, — Дмитрий Васильевич небрежно выбросил указательный палец в сторону Гора, — возможно, поверю. Но считаю, что во всем этом следует хорошенько разобраться. У тебя не появлялась мысль, что все произошедшее в ночном клубе — провокация? И организована она вовсе не для того, чтобы Гордеева закатать за решетку, а с целью опорочить меня: через дочь, через этого молодого человека, ее телохранителя.

— Провокация?! И ее, вы считаете, мог организовать Всеволод Семенец?! — Брови Евгения Серафимовича полезли вверх. — Ведь это люди Севы, по словам Гордеева, ударили его и связали. Зачем это Семенцу нужно? У него мозги только на «зеленые» настроены, как бы больше снять, на баб и на «снежок».

— Сева — сопляк, но ты вспомни, кто стоит за его бизнесом, а кто стоит за теми, кто стоит за этим пацаном… У меня выборы в Думу на носу, а тут, в связи с происшествием в ночном клубе, фамилию Анчар начнут полоскать во всех желтых газетенках. А там, — Дмитрий Васильевич ткнул пальцем в потолок, — быстро отреагируют. Ты слышал, Евгений Серафимович, какой тезис озвучил глава нашей думской фракции? Цитирую дословно: «Освободиться от балласта в партии и не допустить, чтобы в предвыборных списках фигурировали одиозные фигуры».

— Ну какой же вы балласт, Дмитрий Васильевич, — с укоризной сказал Белявский. — Заместитель председателя думского комитета, состоите в руководящих органах партии…

— Ты, Серафимыч, нюх случайно не потерял? Или совсем рассупонился от спокойной жизни, пригрелся за моей спиной? — почти зловеще произнес Анчар, так что Бес в лице несколько переменился. — Это я сегодня зампред и прочая, и прочая, а завтра буду никем, и мало того, одиозной фигурой, бросающей тень на партию. Понял, ты, старая ищейка! А то расплылся яичницей: вы же состоите…

Высказавшись, Дмитрий Васильевич устало опустился в кресло. В кабинете вновь воцарилось молчание.

— Возможно, вы и правы, Дмитрий Васильевич, — после долгой паузы согласился с Анчаром Белявский. — Если Гордеев не врет, то инцидент в ночном клубе, назовем его так, действительно смахивает на провокацию.

— Да не вру я, Евгений Серафимович! Не вру! — едва не с отчаянием в голосе сказал Станислав.

— Помолчи, сынок, — наигранно-ласково обратился к нему Белявский. — Ты свое дело сделал, теперь моя очередь настала потрудиться.

— Вот иди и работай, — мрачно поддержал инициативу Беса Анчар. — Прикинь расклад, дай предварительные распоряжения — не мне тебя учить. А я хочу парой слов с Гордеевым перекинуться. Только ты, Серафимыч, далеко не убегай, еще понадобишься.

— Да я здесь, в приемной буду, — махнул головой Белявский в сторону двери и покинул кабинет.

Глава 13. Пора в путь-дорогу…

Дождавшись, когда начальник службы безопасности уйдет, Дмитрий Васильевич поднялся из кресла и прошелся по кабинету. Его лицо было по-прежнему непроницаемо.