Невозвращенцы

— Все-таки сволочь ты, Гордеев, — негромко произнесла девушка и, не дожидаясь, пока Станислав обидится, ласково погладила ладошкой его грудь, будто успокаивая, и после этого огорошила: — Я же люблю тебя! С того первого вечера в Одинцове. Потеряла голову, потеряла рассудок. С утра до ночи — только ты.

— Ну ты скажешь! — недоверчиво промычал Станислав, от неожиданности едва не потерявший дар речи.

— Люблю! — грустно подтвердила Анна. — А ты ничего не замечал… не хотел замечать.

— Я в основном твои ежедневные скандалы замечал, — попытался защититься Стас. — Ты же меня и в хвост и в гриву!.. Какая тут любовь?!

— Бесилась, — горько подтвердила девушка. — Ты же ничего не видел, словно перед тобой стена глухая. Вот я и назло тебе и себе… Сколько раз давала повод проявить ко мне внимание. Не как телохранителя к «хозяйке», как ты любишь меня называть, а как мужчины к женщине. Но ты — зашоришься, тупым солдафоном прикинешься, из пушки не пробьешь…

— Не помню никаких поводов, — уныло попытался откреститься Станислав. — Мне сказали тебя охранять, вот я и охранял.

— Не оправдывайся, тебе это не идет. Ты мне больше нравишься независимым и смелым. Как тогда в Одинцове и как сегодня…

— А что сегодня? Я как всегда на посту!

— Так уж и поверила! Эй, гражданин, вы на глазах наглеете! Мы так не договаривались!

— А кто сказал «еще»? Причем два раза. И вообще, вину надо заглаживать.

— Не два, а три раза!

— Я подумаю!

— И думать нечего, до утра еще далеко.

— Опять «еще»?!!

Глава 12. Допрос без пристрастий

Гордеев слышал мелодичный настойчивый перелив мобильника, но не желал просыпаться. Уж слишком сон хороший был, чтобы прерывать. А снилась Стасу его группа. Все до одного: командир майор Синицын, Женька Ерин, Володя Котляров, Семеныч, Ангел, Дима Костюковский. И Венька Аскольдов с Серегой Грушевским снились — живые, веселые. Стоят у палатки, улыбаются, смотрят на Стаса. А за их спинами, за палаточным городком, — поросшие зеленым редколесьем горы громадой, небо чистое, прозрачное, без единого облачка, и речка, бегущая по камням, вся в солнечных брызгах…

Так хотелось Станиславу еще хоть на миг продлить эти короткие секунды счастья, что он едва не застонал, когда сон ушел. И как было не проснуться, если не только телефон зудит над ухом, но и в дверь что есть силы молотят кулаком.

Светящиеся электронные часы на тумбочке мигали двумя точками между цифрами 5 и 12.

«Начало шестого. Кому я понадобился в такую рань? И лег уже…» — досадливо подумал Гордеев. И не стук в дверь, а именно воспоминание, когда он лег спать, а главное — с кем, окончательно его разбудило.

Мгновение понадобилось Станиславу, чтобы восстановить в памяти прошедшую ночь. Он растерянно посмотрел на столик с недопитой бутылкой виски, двумя стаканами и пустой тарелкой из-под бутербродов, потом оглянулся на диван. Анны не было. Последнее, что Гор помнил: руки девушки, крепко обнимающие его. По всему выходило, что он самым позорным образом заснул и Анна, вероятно, обидевшись, ушла.

«Ну да ладно, как-нибудь разберемся», — решил Стас.

Стук в дверь не прекращался.

— Кто там? — спросил Станислав, натягивая спортивные брюки.

— Охрана! — послышался голос из-за двери. — Гордеев, срочно к шефу! По телефону никак дозвониться не можем. Ты что, снотворного наглотался?

— Ага, цианистого калия на ночь принял, — проворчал Гор, с трудом после сна переваривая слова охранника. — Какой шеф? Генерал или Бес? В смысле — Белявский…

Ответ его несколько озадачил.

— Оба! Рвут и мечут, тебя хотят, — доложили из-за двери, причем в голосе говорящего слышались довольные нотки.

— Понял, через три минуты буду, — крикнул охраннику Гордеев. — Сейчас только оденусь. Форма одежды какая?

— Любая, только шустрее.

— Тогда спортивная.

Одеваясь, Станислав лихорадочно просчитывал ситуацию. Особой тревоги он не испытывал, однако было над чем задуматься. Не переживал и не боялся встречи с Анчаром Гор потому, что принял окончательное решение расстаться с хоть и хлебной, но крайне опостылевшей ему должностью телохранителя Анны. Тем более после того, что между ними произошло, он не считал возможным сохранять с ней официальные отношения в нынешнем статусе. Объявление об увольнении и, соответственно, объяснение с Анчаром должны были произойти сегодня, но чуть позже и по инициативе Гордеева.

Не хотелось думать, что этот срочный вызов связан с тем, что Дмитрий Васильевич узнал, как Станислав и Анна провели эту ночь. Даже если так, при чем здесь Белявский? Устраивать разборки с любовником своей дочери в присутствии начальника службы безопасности нелепо, если не смешно.

А может, до генерала и Беса дошли сведения о том, что случилось в ночном клубе? Но вряд ли из-за этого обидного, но не столь уж значительного происшествия Анчар и Белявский будут ломать ночь себе и другим. И откуда им знать, что там случилось, кто мог доложить об инциденте? Об этом ведали лишь Стас и Анна. Ну, конечно, не считая самого Севы и его бодигардов. Но вряд ли эти парни станут жаловаться Анчару на дочку и ее телохранителя.